|
Мрак оскалил волчьи зубы: - А ты играй! Песня укорачивает дорогу. Таргитай перехватил просительный взгляд Олега. Песня обладала странной магией, что была под силу даже дурню, но ни Мрак, ни сам Олег ею не владели. Под удачную песню силы прибывали, ноги сами дергались в пляс. Под песню можно забыть о бедах, хоть на час да стать добрее. Мрак бурчит, что коня песней не накормишь, но сам слушает, за уши не оттянешь. Даже печальные песни слушает жадно, будто воду пьет в этих жарких песках. Рыжеволосая все еще тащилась на туго натянутой веревке. Мрак уже прибил бы за такие шуточки, Олег же терпит, ведет, как упирающуюся козу. Идти легко, Олег нацепил ей мешок скорее для виду. Мол, украшает, в отместку она спотыкается, падает, поднимается так, будто несет на плечах башню Гольша. - А когда привал? - спросил Таргитай жалобно. Мрак скалил зубы: - Как только, так сразу. Высматривай рощу погуще. Чтобы как в старые добрые времена: в тени, у ручья да чтоб рыба скакала над волнами... Таргитай застонал, вспомнив сказочные места, которые не ценил. Сейчас ноги утопают в раскаленном песке - оранжевом и текучем, как расплавленное золото. Струйки пота бегут ручейками от ушей, сливаются в ручьи между лопаток, а по ногам уже падают ревущими водопадами. Он даже оглянулся, ожидая увидеть мокрый след на горячем песке. - Мрак, воды только на сегодня. - Перебьешься. Утром напузырился сладким квасом, шербетом зовется, так, что из ушей выплескивался! - Когда это было, - уныло протянул Таргитай. - Брюхо старого добра не помнит. Олега дернуло, он пошатнулся, едва не упал. Рыжеволосая пленница лежала вниз лицом во впадине между горками песка. Рядом с ее головой крупная зеленая ящерица поспешно зарывалась в песок. Олег со всех ног, расшвыривая оранжевые брызги, кинулся к ней, схватил ее за волосы, вздернул. Она слабо дышала, глаза были закрыты. - Эй, - позвал он тихо, - Лиска! Не подыхай пока что, ладно? Она медленно распахнула глаза - крупные, цвета расплавленного песка, слегка раскосые. Губы дрогнули, все такие же пухлые, не тронутые зноем. Олег поежился, женщина смотрела со странной насмешкой. - Тебя укусила эта тварь? - спросил он торопливо. - Покажи где? Она отшвырнула его ищущую руку. Упругое тело напряглось под его пальцами. Олег невольно отпрянул, будто вот-вот кинется, зашипит как змея - довела! - а издали донесся нетерпеливый голос: - Олег! Если змеюка грызанет эту ... лапочку, сама тут же издохнет в корчах. Волоки ее за волосы! Вон какие патлы. Если прикинется дохлой - прирежь. Он вздернул ее на ноги, сказал с неловкостью: - Я бы развязал тебе руки, но ты бегаешь быстрее любого из нас. А какую клятву взять, что не сбежишь, - не ведаю. - Я такой клятвы не дам, - заявила она гордо. Ее вздернутый носик смотрел почти в небо, глаза хищно блестели. Отведенные назад плечи натянули тонкую ткань на груди. Олег всячески отводил взгляд, но всякий раз натыкался на острые бугорки, снова с усилием отрывался, но женская магия превозмогала его силу. Он поспешил вперед, теперь уже старался держать ремень натянутым. К полудню зной накалил всех четверых так, что воздух струился над красными обожженными телами. Таргитай падал, перед глазами плыло, а в ушах звенело. Он много и часто пил, вода тут же выступала по всему телу мутной соленой грязью, возгонялась, оставляя хрустящую корку. Что не успевало раствориться в накаленном воздухе, сползало ниже, доводя щекоткой до исступления. |
