Поле зрения сужается, потом все вокруг меня неожиданно превращается в пылающее пятнисто-желтое пространство и начинает тошнотворно качаться.

Во мне просыпается то, что спрятано в глубинах подсознания — рефлекс.

Быстрее, чем я успеваю это осознать, мной овладевает мое прошлое: бесконечные уроки каратэ, опустошительное для мальчика стремление стать мужчиной, кунфу, Брюс Ли, подростки-мутанты ниндзя — я зажмуриваю глаза, разворачиваюсь, пригнувшись к полу, и зонт рассекает воздух, словно меч самурая.

Он попадает во что-то, я уже готов услышать звук стрелы, вылетающей из натянутого лука, но вместо этого раздается пронзительный крик — так могла бы кричать огромная, неведомая науке птица. Я открываю глаза.

Что-то теплое, липкое и темное стекает по затылку на шею. Голова идет кругом, прихожая Микаэля кажется мне узким туннелем, светлым, но запорошенным снегом; где-то в конце его я вижу на полу кроваво-красный зонт, спицы с одного края помяты; из-за вещей, висящих на вешалке, выглядывает спрятавшееся там чудовище, оно застыло после нанесенного мной удара, как рогатая черная статуя с острыми зубами и когтями, а Ангел стоит перед ним на коленях и выплевывает слова:

— Катись к дьяволу, Мартес, слышишь, катись к дьяволу, и немедленно!

В его голосе не звучит ни предостережение, ни беспокойство обо мне, только чистая злоба.

Я притрагиваюсь к щекам, к вискам, ощупываю раны, кровь течет по лицу, по затылку, стекает, образуя на полу лужи, джинсы пропитались мочой. И в довершение этого сюрреалистического зрелища — Микаэль, который глядит на меня, припав на колени перед вешалкой и сжимая в объятиях дьявола.

ЛИЙСА-МАРЬЯ ИЙВО. СЕКТЫ САТАНИСТОВ В ТОРНИОНЪЁКИЛААКСО И В КИТТИЛЯ, 1910-е ГОДЫ

В 1907 году биологи заявили, что тролли принадлежат к числу животных. Это прозвучало как невероятная сенсация, ведь в этом столетии обнаружение новых крупных млекопитающих стало очень редким, если не исключительным научным событием. На Севере, где светлые ночи позволяли наблюдать за животными, вид Felipithecus trollius часто подвергался исследованиям, но их результаты в научных кругах считались бездоказательными и не заслуживающими внимания. Представленные в качестве экспонатов клочья шерсти, а также фрагменты костей и когтей интерпретировались как подделка, и их вообще серьезно не изучали.

Тролль предпочитает малообитаемые места, зимой впадает в спячку, закапывает свои экскременты и, таким образом, не оставляет заметных следов. Тем не менее следует считать чистой случайностью, что до 1907 года не было найдено ни одного скелета тролля. Это обстоятельство дало повод для представления, будто тролли хоронят своих мертвецов.

То, что троллей считали демонами, придало особое значение находке, которая не только была признана в научных кругах, но и привела к ломке парадигмы. — народные предания, собранные за последнее столетие, стали рассматриваться в новом свете. Понятно, что это вызвало интерес даже у людей, далеких от науки. Но реакция некоторых сектантов, особенно сатанистов в Торнионъёокилааксо и Киттиля, превзошла всякие ожидания.

Для религиоведения небезынтересно, что данное открытие в области биологии спровоцировало почти полярно противоположное отношение к себе в географически близких местностях.

Инициатором движения в Торнионъёкилааксо явился Эрик Несселиус, родившийся в Пелто (1879). Он был начинающим проповедником и оставался малоизвестной личностью, пока не узнал из газет о находке останков тролля. Несселиус отправился в Хельсинки и потребовал, чтобы ему позволили осмотреть законсервированные останки, но ему предоставили только снимки. Судя по дневнику, сохранившемуся после его кончины, особое впечатление на него произвел хвост с кисточкой.

Несселиус вернулся в Улиторни и начал вещать о пришествии дьявола на землю.