«На буйном пиршестве задумчив он сидел», — скажет потом М. Ю. Лермонтов об отравленном ядом дурных предчувствий Казо-те, еще острее ощущавшем свое одиночество среди лихорадочного веселья.

Воспитанник иезуитов, роялист и последователь португальского теософа Мартинеса Паскуалиса, Казот вполне мог предостеречь хохочущих гостей, что они играют в опасные игры. Это вечная тема Валтасарова пира, «пира во время чумы», непревзойденно раскрытая Пушкиным. В системе оккультного герметизма эзотерическое масонство не составляет особого исключения. Мистификация, обман, дешевые фокусы — вот его непременный тернер.

Заканчивая рассказ о трех (здесь, право, случайное совпадение) таинственных личностях XVIII века, напомню, что после вынужденного отъезда из Парижа Калиостро был в 1789 году арестован инквизицией в Риме и заключен в замок Сант-Анджело. Вынесенный ему «за проповедование учения, открывающего широкие двери мятежу» смертный приговор заменили пожизненным заключением. За попытку убить исповедника, чтобы воспользоваться для побега монашеским платьем, Джузеппе Бальзамо перевели в замок Сант-Лео, где он и умер в 1795 году. Однако по другим сведениям случилось это именно в Сант-Анджело, куда его зачем-то вновь привезли незадолго до кончины. В 1797 году Римом овладели наполеоновские солдаты, среди которых было много масонов, и первым делом потребовали освободить «героя революции» Калиостро, но было поздно. Тюремщик мог показать им лишь безымянный холмик. Кумир оккультных кликуш и шарлатанов дал знать о себе в начале нашего века, когда его голосом неожиданно заговорила Хелен Смит (псевдоним Катерины Мюллер, 1861–1929), швейцарский медиум. Через нее кроме Калиостро «вещала» и Мария Антуанетта, сообщившая массу интересных подробностей, почему-то ускользнувших от внимания историков. Свидетели сеансов Смит говорили, что в ней погибла великая актриса. Превращаясь в Калиостро, она прямс таки полнела на глазах и начинала сбиваться на итальянский акцент, а становясь французской королевой, рыдала и закатывала глаза, словно видела над собой нож гильотины.

Излюбленным ее амплуа была, однако, юная марсианка. Марсианским языком, «неизвестным прочим смертным», она владела в совершенстве.

Американский астролог Зейн (Элберт Бенджамин), основавший в 1918 году в Лос-Анджелесе «Церковь света», уверял, что тоже имел соприкосновение с

Джузеппе Бальзамо, хоть и в другой жизни, когда был членом тайной секты в Древнем Египте. Вспомним «ложу — мать египетского обряда» Калиостро и один из его многочисленных псевдонимов — Великий Копт.

"Предсказания" мадмуазель Ленорман по ладони Наполеона и Жозефины.

Масонский ренессанс, столь увлекший многих просвещенных людей Европы, и все усиливающиеся гонения на иезуитов вылились в новую волну герметизма. Из средства сохранения тайны секретность стала целью религиозно-мистических обществ, повальной манией.

Луи Клод де Сен-Мартен, чье имя (совокупно с именем дона Мартинеса Паскуалиса) дало название обществу мартинистов, соединил обряды масонства и розенкрейцерства с жесткой иерархической дисциплиной иезуитского ордена. «Тенъ и молчание — любимые прибежища истины», — говаривал Сен-Мартен. Мирабо, имея в виду иллюминатов, писал, что «они копировали орден иезуитов, но ставили перед собой прямо противоположные цели». То же можно сказать и о мартинистах.

Масонский ренессанс, столь увлекший многих просвещенных людей Европы, и все усиливающееся гонение на иезуитов вылились в новую волну герметизма. Из средства сохранения тайны секретность стала целью религиозно-мистических обществ, повальной манией.

Возвышенные цели вскоре, однако, заволокла беспросветная мгла мистицизма, в которой потонули различия между «новыми розенкрейцерами» и «новыми тамплиерами», иллюминатами и мартинистами.