Площадь ее, вероятно, не превышала двухсот акров, но сочная зеленая трава выросла по пояс, а прямые желтоствольные сосны были очень высокими и старыми. Впечатление было такое, словно из пустоши переместился в великолепный парк. По звуку он нашел прекрасный ручей, вода из которого журчала по камням и спадала в кристально чистый красивый водоем ярдов двести в поперечнике. Рядом было вычищено место под основание хижины, но потом заброшено.

Пока конь пил, Дасти повернулся в седле. Фургон остановился.

- Кусочек рая, - сказал он, улыбаясь девушке. - Кстати, а как вас зовут?

- Руфь Грант, - ответила она, потупясь.

При виде деревьев и воды усталость, казалось, покинула ее. Она весело улыбалась, а через несколько минут, когда он шел к деревьям, Дасти услышал смех и пение. Он вдруг остановился, наблюдая за пасущимся невдалеке оленем и прислушиваясь к ее голосу. Его внезапно захлестнуло острое чувство одиночества.

Тем вечером, после ужина, приготовленного из мяса жирного оленя, которое принес Дасти - первый настоящий ужин за долгое время, - он посмотрел на девушку.

- Знаешь, Руфь, - сказал он, - наверное, я здесь построю дом. Давно искал себе такое место.

По-моему, нам всем надо остаться здесь, покуда вы не отдохнете. Я построю хижину, а ваши мулы тем временем нагуляют себе немного мяса. Потом я поеду в Пай-таун и найду того человека, которому ваш отец ссудил деньги, и посмотрю, как обстоят дела.

Так и решили. В последующие дни Дасти Баррон был счастлив, как никогда в жизни. Он свалил несколько деревьев и построил хижину, обнаружив в себе способности к работе, о которых прежде не подозревал. Руфь подала массу предложений относительно строительства дома - толковых и полезных. В работе Дасти использовал мулов, но только по одному и поочередно.

Он много охотился. Поблизости он отыскал выход соли и подстрелил пару антилоп, а несколько раз брал ружье Руфи и приносил голубых куропаток. В небольшой роще он нашел спелые черные ягоды, похожие на те, что росли в горах Гуадалупе на западе Техаса. Попадалась также мексиканская слива.

Когда хижина была готова, а запасы мяса значительно пополнились, он привел в порядок свое снаряжение и тщательно вычистил и смазал оружие.

Руфь заметила то, что он делал, и ее лицо слегка побледнело.

- Думаешь, могут быть неприятности? - быстро спросила она. - Я не хочу, чтобы ты...

- Не волнуйся, - прервал он. - У меня хватает своих.

Он рассказал, как ему пришлось убить Дэна Хикмена, объяснив это давней кровной враждой.

Он уехал на рассвете. В кармане у него в кожаном бумажнике лежало соглашение между Роджером Грантом и Диком Лоуи. От Гальо-Гэп до ручья Эймлесс-Крик, где он заночевал, был полный день хода. На следующий день он въехал в Пай-таун. Из разговоров с Руфью он кое-что узнал о Лоуи и о вероятном размещение ранчо, если оно вообще существовало.

На верхней жерди кораля сидел ковбой со светло-желтыми волосами и слегка косящими глазами. Дасти натянул поводья, оперся локтем о луку седла и достал кисет с бумагой. Свернув сигарету, он передал кисет ковбою.

- Знаешь что-нибудь о человеке по имени Дик Лоуи?

- Знаю. - Они прикурили от одной спички и, глядя друг на друга сквозь дым сигарет, решили, что они люди одного сорта. - Он сейчас сидит в салуне "Шпора".

Дасти не спешил. Пару раз затянувшись, он посмотрел на огонек сигареты.

- Что он за парень?

- Тертый. - Ковбой глубоко затянулся. - Тертый и подлый. С револьвером - настоящий дьявол, а расплачивается с ковбоями, как захочет. Если думаешь, что он тебя надул при расчете, можешь прямо так и сказать, но если сказал, тут же выхватывай пушку.

- Вот так, да?

- Вот так. - Пару минут он молча курил. - Четверым не понравилось, сколько он им заплатил. Он похоронил их на личном кладбище, к северу от построек ранчо.

Хуже не придумаешь.