— Мне хочется задать тебе тот же вопрос, что и Сайрис.

— Боюсь, что ответила бы тебе то же самое, Лиин. Я не врала твоему другу. Правильный вопрос — чем я была раньше. Но моя последняя легенда, ради которой временно вернула себе этот облик и получила силу, предназначена только тебе. На нее уйдет большая часть новых уровней. Впрочем, они все равно уйдут, ибо этот облик и цвет больше мне не принадлежит.

Она чуть опустилась ниже протягивая руку. В ней появилось несколько дров из инвентаря. Опустившись на землю, вернее теперь — уже лужу, она тихо прошептала что-то, превращая воду и дерево в странную трапециевидную коробочку с длинным… грифом? Вся конструкция была метра полтора, лишь едва уступая росту самой девушки. Два тонких струи воды приобрели снежный цвет, обратившись двумя струнами. Последним на земле оказался смычок.

— Этот инструмент называется Мория. Почти так же, как ты называешь меня, Лиин. Не один ты умеешь притворяться. Я изучала тебя все это время. И я знаю способ, как рассказать тебе то, что необходимо. Возьми свой мельхиоровый барабан, сиин. Я хочу сыграть с тобой лиир.

Легенда Запретных болот

Тысячи лет назад, Мельхиор выглядел абсолютно иначе. Он был полон жизни и магии, что не знала границ и преград. Древние зверяне учились осознавать себя и делали первые попытки создать свое общество. Демиурги радовались воплощению нового мира, рисуя на карте реки и горы, что за прошедшие тысячелетия успели не раз сменить облик.

Одной из таких рек была я.

Наверное, самой широкой и быстрой, за что и получила свой цвет. В те времена я неслась через половину мира, проходя через многие земли и многие народы. На моих берегах рождались и умирали бесчисленные множества жизней, сплетались множество нитей судьбы.

Я была счастлива и находилась в гармонии с природой. Я была ее частью, не ведая счета ни годам, ни столетиям. Мир за пределами моих вод и мир внутри них пребывали в единстве. Рыбаки ловили рыбу, крупная рыба порой охотилась на них самих. У берегов моих нашли себе дом ракообразные, а глубоко под водой обрели пристанище уникальные виды речных медуз.

Так было много, очень много лет. Я не воспринимала течение времени так, как сейчас, и не смогу сказать, сколько. Но однажды мир вокруг меня начал меняться. То, что было незыблемо со времен сотворения сменяло свой лик, с каждым днем становясь все более и более чудовищным.

Павшая империя Ворона перевернула целый мир, стремясь залезть как можно глубже в тело отца, вынося его плоть. Тонны меди, гектары леса, мириады разрушенных судеб и жизней, брошенных на жернова войны.

Знаешь, как сражается та, кем вы пугаете детей? Та, чье имя было стерто из Мельхиора?

Никак, Лиин. Она по-прежнему, после всех своих злодеяний, остается чистым существом и не желает никому смерти от своих рук. Имея безграничное могущество, она верит, что наш мир — ее личная игра, где лишь она одна реальна. Используя магию разума и пустоту, она заставляет свои живые игрушки убивать друг друга и себя без ее личного участия.

На руинах вороньих городов воздвиглись пирамиды и обелиски ассари. Империя Змея, мир могущественных самовлюбленных волшебников, что выпила душу отца с поступающими без меры потоках маны. Казалось, нечего больше было забрать у него, чтобы попытаться сделать очередное оружие в войне с неназываемым богом. Но пришли тари. Империя Кота достучалась до самого его сердца своими мольбами и болью. Ты можешь себе представить планету, что плачет от сочувствия своим детям? Никто до них не представлял, какой невообразимой силой может обладать естественная эмпатия.

Проходили эпохи, на моих берегах строились и рушились замки, создавались и исчезали империи. Рождались и умирали разумные, что подобно тебе жили, любили, мечтали. И иногда зачем-то делились всем этим со мной, открывая свои секреты моим водам.