Поэтому он сам не может писать пособия. Их пишут товарищи из Генштаба — друзья Глебыча, а фамилию мастера в благодарность ставят рядом, как соавтора.

— ...Теперь у Толстого. Две «Аглени», четыре «ОЗМ», направленный фугас самопал, провод для подачи тока на взрывное устройство. Два фотореле, активация — «СПП 2». На «Агленях» — моторчики от детских машинок, контур с фотореле, скобы самоделы, усилие примерно в пять кило. Дёшево и сердито. И, по видимому, что-то типа «КПМ». Вот...

— Гхм... И что мы имеем? — уточнил Иванов.

— Имеем — класс, — непредвзято похвалил Глебыч. — Несколько сапёрных групп под одним командованием. Те, у моста, — тоже отсюда. Всё рассчитано по сантиметрам и секундам, работали специалисты... гхм...

— В гробу я видал таких специалистов, — буркнул грубый Петрушин. — Уложили за секунду, даже пукнуть не успели.

— ...но не мастера, — завершил фразу Глебыч.

— С чего ты взял? — не понял Иванов.

— Моторчики, конечно, это отличная идея... Но я бы поставил на «Агленях» и фотореле самоликвидаторы, — пояснил Глебыч. — Чтобы экспертов попутать. Это просто, можно сделать из подручных материалов. Зачем сдавать хорошую идею врагу?

— А я бы за сутки до акции посадил пост у брода, — компетентно вставил Вася. — Этот пост засёк бы, как мы утром в засаду ложимся и специалисты остались бы живы.

— Вообще-то они и так остались бы живы, — угрюмо напомнил Петрушин. — Если бы не пересеклись с нашим объектом.

— Не напоминай, — поморщился Иванов.

— Да я-то ладно... Сейчас приедем, будет кому напомнить...

— Но в целом — класс, — Глебыч озабоченно почесал затылок. — Прямо-таки целый концерт. Это что-то новое.

В чём тут новация, уточнять не было нужды, поэтому все молча согласились с сапёром. До сих пор инженерные изыски «духов» ограничивались стандартными минными полями, нехитрыми фугасными комбинациями и простенькими связками типа «мина — обстрел». Апофеоз: две мины одновременно, под двумя транспортными единицами, следующими, соответственно, в голове и хвосте колонны. Это до сегодняшнего дня по праву считалось шедевром, в последний раз такую штуку устроил добрый знакомый команды, некто Абай Рустамов. Абай давно умер от естественных для абрека причин, и больше никто таких подвигов не повторял, так что можно утверждать, что это была штучная работа.

А такого, как в это злополучное утро, действительно ещё не случалось...

За семь месяцев функционирования команда, как ни странно (предполагалось, что эти военные негодяи перестреляют друг друга в первую же неделю совместного проживания), превратилась в монолитный боевой коллектив, каждый член которого понимал другого с полуслова, и отладила свой походный быт до степени наивысшей комфортабельности, доступной в полевых условиях. Не станем скрывать, для обустройства кое-что спёрли у менее расторопных товарищей по оружию из других подразделений, но тому есть оправдание: Отчизна не стала особо заботиться о своих детях и дала им изначально такой минимум, что впору было прослезиться.