Но все-таки что-то от предшественника осталось. В первую очередь телефон правительственной связи, пресловутая "десятка". Номера этой закрытой сети были двузначными, то есть иметь их могли не больше ста человек, потому обладание таким телефоном в системе статусных ценностей околоправительственной тусовки ценилось выше, чем специальные автомобильные номера. Городецкому, впрочем, все эти игрушки были до большой лаврской лампады.

Вторым предметом из этого небогатого наследства был пульт, напоминающий дистанционку кондиционера. С его помощью управлялась система защиты. Им Городецкий сразу же и воспользовался.

Тихо пророкотали замки и фиксаторы на дверях. На окна опустились бронированные жалюзи. Через несколько секунд на пульте рядом с кнопками загорелся зеленый индикатор, показывающий что теперь кабинет представляет собой "черную комнату" защищенную от любого прослушивания.

Ноутбук загрузился почти мгновенно. Городецкий ввел пин-код, приложил палец к сканеру, затем, следуя голосовым инструкциям, заглянул в глазок устройства считывания сетчатки. Эти данные хранились в базе еще с тех пор, как он получил официальный статус советника.

Разобраться в интерфейсе было несложно — обычный браузер, все функции выведены в закладки. Для разминки он пробежал глазами сводку международных событий — ничего интересного. Машинально глянул на котировки в Гонконге. Ага, по двум пакетам акций за ночь он поднялся миллионов на семь, нужно будет брокеру позвонить…

Ладно, это все мелочи. Теперь, когда политические дела позади, следовало сосредоточиться на событиях, происходящих в Донецке. Доклады о том, что подрывник Галл и снайперка Дайми покинули опасную зону и сейчас находятся на пути домой он получил еще перед совещанием. А вот от Шульги и Назгула не было ни слуху ни духу.

Не сказать, чтобы Городецкого это критически беспокоило. Шульга был командиром вдумчивым, непростым. Операции планировал тщательно, при этом старался максимально ограничивать информацию даже в кругу своих. В том, что он, никого не поставив в известность, изменил маршрут выхода и ушел в режим полного радиомолчания, не было ничего экстраординарного. По крайней мере, пока. Но береженого бог бережет, тем более, что теперь для отслеживания ситуации у Городецкого имеются совершенно иные возможности.

Он прошелся по закладкам, настроил фильтр. По экрану поползла лента последних неочищенных сводок СБУ, ГУР, Генштаба и МВД. Как быстро выяснилось — он открыл ящик Пандоры. Потому что первая же, привлекшая внимание, агентурная сводка заставила буквально скрипеть зубами.

По сообщению агента Лисичка после обеда в здание МГБ(Донецк) прибыл оперуполномоченный Масленко, куратор сотой бригады и доложил о том, что он через собсвенную сеть агентуры получил информацию о готовящемся покушении на Хмурого. По его словам, это покушение должна осуществить та самая группа украинского спецназа, которая действовала в прошлом году в Ростове.

По словам одного из проводивших беседу, майор Масленко, желая подчеркнуть свою значимость, отказался выдать источник информации, мотивируя это его "особой секретностью".

Не добившись откровенности, дознаватели МГБ прибегли к помощи находящихся в здании коллег из СВР. Через полчаса Масленко сообщил, что информацию он получил от капитана Филина, командира взвода в курируемой им бригаде.

Так как Филин, согласно личному делу, это офицер ГРУ, который до перевода в ДНР возглавлял службу охраны похищенного украинского президента, и был разжалован из майоров, на первом этапе его информацию приняли за недостоверную, расценив как естественное желание привлечь к себе внимание с целью реабилитации. Тем не менее, в профилактических целях телохранители Хмурого были поставлены в известность о вероятной угрозе.

После того, как на Хмурого было осуществлено успешное нападение, а комплекс мероприятий по задержанию диверсантов позитивных результатов не дал, Филин стал приоритетным объектом расследования.