— Я тебе объясню, Юань. — Голос его звучал ровно, почти равнодушно. — Если менты не приедут, мы так и сделаем. Только нам нужно, чтобы Кроха на нары загремел. Завалить его — проблемы нет. Это в любую минуту можно сделать.

— Тогда почему не завалить?

— Потому что я хочу огольца Крохиного перед ментами раскрыть, понимаешь? Он сейчас бизнесмен. Типа честный гражданин. А нужно, чтобы он за ствол схватился. И лучше, если первым. Тогда, во-первых, спроса перед братвой за него не будет реально. — Смольный улыбнулся тускло, пожевал и снова выпил водки. — А во-вторых, дорогой ментовке подарок конкретный выйдет. Такого бобра на чистые дела вывели. Менты же небось спят и видят, как бы его за решетку упрятать, да только хрен к нему подберешься. Оголец — пацан хитрый. Понтуется, типа деловой и к папе своему реально отношения не имеет. Просто так его хрен разведешь, а за отца он в отмашку кинется, зуб даю.

Юань кивнул понимающе. Идея была не то чтобы неплоха, можно и поизящнее что-то придумать, зато вполне осуществима. Разве менты упустят случай братву на стрелке зацепить? У них ведь в плане как? Взяли тех, взяли этих. Нигде не указывается, что «тех» отпустили через час после задержания, а «этих» — через два. Ботва ящик смотрит и радуется. Они бы прикинули, сколько менты братков гребут. Вся страна уже, по идее, на нарах париться должна бы, ан нет. И братва гуляет, и ментам есть на чем план делать, премии да звездочки себе зарабатывать. И ботве радостно: типа охраняют ее.

— Я пацанов послал, — сказал советник. — Они у мотеля покрутятся, поглядят, что к чему. Если менты объявятся — сразу свистнут.

Смольный доел, отодвинул тарелку.

— В общем, так, Юань. Я на эту стрелку не поеду. Мне до времени лучше не светиться. Если разведчики наши ментов засекут, вы много стволов не берите. Один-два, на всякий случай, у кого ксива есть. Чтобы все чисто вышло.

— Я понял, — кивнул Юань.

— А как Кроху повяжут, ты сразу мне на мобильник кидай.

— Базара нет, «папа».

Смольный потянулся, зевнул широко.

— И не звони пока особо никому, что я вернулся.

— Хорошо.

Смольный подозвал официанта.

— Братела, сделай еще два раза шашлычок. И водку замени. Эта теплая.

Официант понимающе кивнул, подхватил со стола посуду, наполовину початую бутылку и скрылся в кухне.

— Где мне тебя искать-то, если что? — поинтересовался Юань.

— Я сам с тобой свяжусь.

Советник посмотрел на Смольного недоумевающе:

— «Папа», ты мне не доверяешь?

— Я никому не доверяю, — отрубил Смольный. — Тебе в том числе.

— Почему? Ты подозреваешь, что среди нас кто-то «наседка»?

— Половина наших пацанов к Крохе свалила, стоило мне упасть на нары. — Бесшумно подплыл официант, поставил на стол тарелки с шашлыком, запотевший графинчик с водкой, удалился так же бесшумно. — Ты хочешь, чтобы я после этого кому-то доверял? — спросил Смольный насмешливо, отправляя в рот очередной кусок. — И не думай. Это я должен на похоронах Крохи и его пацана гулять, а не они на моих. Вот замочим их, тогда будем с доверием разбираться. Кстати, я говорил тебе лаве привезти. Ты привез?

— Да, конечно, «папа». — Юань придвинул Смольному стоящий под столиком аккуратный кейс. — Там и бабки, и ствол. «Тэтэшник», как заказывал.

Смольный опустил руку, придвинул чемоданчик к себе. Потом кивнул на вторую тарелку:

— Ешь.