Теперь до земли нужно было добраться Бухтоярову. В «рафике» оказалась лопата.

Зверев наблюдал примерно час, как восемь мужиков, только что выигравших сложный бой, при этом не потеряв ни одного человека, разгребали мусорную кучу, составив автоматы в пирамиду. Как будто собирались на этом месте похоронить кого-то. Например, его, Юрия Ивановича, не то следователя с замашками опера, не то опера, так и не ставшего следователем. А впрочем, какая разница, кем умирать и когда? Написано на роду, значит, не миновать этого. А раскрыл ты дело или подвесил — не имеет значения. Теперь уже другой надзор, покруче прокурорского, найдет и правых и виноватых.

Под мусором оказался ровный дерн, девственно нетронутый. Бухтояров взял лопату, погрузил ее на полштыка в одном месте, в другом, отошел на полшага вправо, снова утопил штык и, наконец, удовлетворенно хрюкнул:

— Здесь.

Он наметил квадрат примерно метр на метр и стал его аккуратно вырезать.

— Поспешай, Охотовед, гости к нам. — Это кто-то из команды заметил фигурки вдалеке, идущие цепью. Это уже были не помойные люди.

— Нам бы только внутрь пролезть, а там фига с два они нас достанут, — сказал он, открывая крышку люка.

Первым пошел Хохряков, за ним трое обитателей трущоб, потом в люк опустили Зверева, потом спустились остальные.

Через трубу диаметром примерно в метр Зверева тащили попеременно. Когда он понял, что они выбрались в какое-то помещение и можно распрямиться, тугая волна дальнего взрыва достала их. Это Бухтояров взорвал туннель недалеко от люка.

— Так и было задумано, Юрий Иванович. Не дрейфь. Есть отсюда другие выходы.

Они отдышались. Камера бетонная пообширней колодца коллекторного. На стенах шкафчики электрические, трубы, уходящие в бетон. Какие-то кабели.

— Идти можешь? — поинтересовался Бухтояров у Зверева.

— Уже могу. Но вот куда?

— Туда, где нас никто не достанет. Это место находится ниже уровня городского дна. Это мое самое надежное укрытие. А теперь и твое.

— И надолго?

— Пожалуй, до весны, мил человек. На солнце-то поглядел напоследок?

— Забыл.

— Ну ладно. Еще увидишь.

Они шли не пригибаясь. Скудный свет каких-то дежурных ламп отмечал их путь. Потом Зверев услышал как бы звук приближающегося поезда. Потом звук пропал, но вскоре появился снова.

— Тут недалеко метро. Мы уже под городом, — пояснил Бухтояров.

Еще минут через сорок они добрались до тупиковой двери.

— Теперь слушайте все меня внимательно. Там, за дверью, — туннель техобеспечения метрополитена. Возможно, в нем сейчас никого, возможно, там люди. Свидетели нам не нужны, но и лишней крови тоже не хочется. Сейчас мы войдем в туннель, по нему пройдем метров триста и в другую дверь выйдем. Я иду первым, остальные за мной. Замыкающий Хохряков. Зверев идет следом за мной. Стрелять только по моему приказу.

Им опять повезло сегодня. Они не встретили никого.

Позже, уже в древнем лабиринте, в который протискивались через какую-то щель, совершенно узкую и невыносимую, Зверев потерял сознание. Очнулся, увидел склонившегося над ним незнакомого мужика с нашатырем, а на сумке рядом с ним — шприц, ампулки.

— Помирать нам, Зверев, рановато, — пропел Бухтояров, появившийся тут же.