— Ну сейчас, домой придем, я тебе его покажу…

Ирине послышались в Катькином голосе какие-то странные интонации.

— У тебя ножницы есть — упаковку разрезать?

— Сейчас, — отозвалась Ирина и, появившись на пороге кухни, недовольно проговорила:

— Зря ты его положила на этот стол. Мы здесь едим, а он неизвестно где валялся…

— Да ладно тебе… — Катя взяла у подруги ножницы и аккуратно взрезала плотную бумагу. — Ну вот он, мой Мамбазимброчка!

— М-да! — Ирина застыла в изумлении.

На кухонном столе возвышалась резная статуэтка из черного дерева, изображавшая мужскую фигуру.

— М-да! — повторила Ирина. — Мамбазимбра — это действительно «он», а не «она», тут уж никаких сомнений быть не может.

Сомнений действительно не было. Главное достоинство Мамбазимбры, определявшее его. половую принадлежность, по своим размерам едва не превосходило рост самого божка, и находилось в таком состоянии, что воспитанная Ирина невольно покраснела.

— Ну, Катька, ты даешь! Я от тебя такого не ожидала!

— А что такого, что такого? — Катерина заслонила собой Мамбазимбру, как будто ему чтото угрожало. — Это произведение искусства, а не какая-нибудь банальная порнография! Традиционное изделие народных умельцев Африки! Фольклорные мотивы! А то, как ты на него смотришь, свидетельствует только о твоей испорченности! Можно и в «Спящей —Венере»

Джорджоне увидеть порнографию!

— Ну все-таки у Венеры нет такого украшения!

— Потому что она женщина!

— «Давид» Микеланджело — мужчина, а ведь у него тоже нет такого украшения!

— Есть! — возразила Катерина.

— Но ведь не такого же размера!

— Потому что Мамбазимбра — негр!

— Ты что, хочешь сказать, что у всех негров…

Да они тогда и ходить не могли бы!

— Ну, наверное, здесь все-таки художественное преувеличение, — Катя смущенно потупилась, — и потом, Мамбазимбра как-никак бог, хотя и не самый главный, а у богов все не как у людей… Тем более что он должен принести мне мужа… Так что здесь все должно быть символично…

Ирина не вполне согласилась с ее аргументами и посматривала на черную статуэтку косо.

В конце концов Ирина не выдержала и попросила Катерину немедленно убрать свое сомни5 тельное сокровище подальше, а то, мол, соседка может войти или еще кто — со стыда сгоришь… Катька оскорбление поджала губы, но запаковала своего ненаглядного Мамбазимбру и убрала в сумку.

8 Позвонила Жанна, поинтересовалась, как все прошло.

— Ужасно! — выдохнула Ирина. — Сначала я два часа висела на телефоне, потом мы поперлись в аэропорт. Хорошо хоть чемодан не захватили, я как чувствовала, что толку не добьемся.

— А на Воскобойникова-то вы звонили?

— Звонили… Слушай, Жанка, приезжай, а? взмолилась Ирина. — Нужно посоветоваться, а Катька совершенно ничего не соображает после своей заграницы…

— Можно подумать, раньше она соображала… И вообще, неужели так трудно дозвониться до человека и договориться о встрече? — заворчала Жанна. — Конечно, если Катьке не нужен ее Квазимода…

— Он уже здесь, — буркнула Ирина, — но ты все равно приезжай, я не могу по телефону.

Наконец-то до Жанны дошло, что Ирина хочет конфиденциально сообщить ей нечто важное, и она пообещала попозже заскочить ненадолго.