Едва мы переступили порог дома, как дети заявили, что очень устали и хотят спать — я, признаться, тоже. Но у Хабибуллина были другие планы. Вначале я не поняла, что он от меня хочет.

— Когда уложишь детей, спустись вниз.

Он ждал меня в холле и на мой вопросительный взгляд заявил абсолютно серьезным тоном:

— Мне нужно, чтобы ты сейчас проехала со мной в одно место.

От улыбок, которыми он одаривал моих детей, не осталось и следа. Сейчас он был взрослым мужчиной, а не пацаном, гонявшим на пляже мяч.

У меня опять все похолодело внутри. Он хочет меня убить? Он повезет меня к Виталию Суворову, чтобы тот в каком-нибудь закутке воткнул в меня нож? Для расправы не подходит оживленное место, где полно туристов. И не стоит это делать на собственной вилле: как потом избавиться от трупа? А в каком-нибудь винограднике…

— Что с тобой? — спросил Камиль, который не мог не заметить, как изменилось мое лицо.

— Ты хочешь меня убить? — прошептала я.

— Да тебе лечиться надо! — он с трудом сдержался, чтобы не заорать в полный голос. Мы опять шипели друг на друга, чтобы не разбудить детей, поэтому в очередной раз не могли в полной мере выпустить поднакопившиеся эмоции. Скандал вновь получался какой-то куцый.

— Куда ты собираешься меня везти? — уже более спокойно спросила я, ожидая услышать все, что угодно, кроме того, что услышала.

— В банк.

— В банк?! — переспросила я.

— А что тут такого? Кстати, возьми паспорт.

— Зачем?

— Денег хочешь?

Я непонимающе посмотрела на него. Камиль пояснил, что он намерен при моей помощи снять деньги с одного счета, а потом перекинуть их на два других: свой и мой, который мы сегодня откроем.

Я ничего не понимала.

— Как ты собираешься при моей помощи снимать деньги? Ты хотел сказать: ограбить банк?

— Нет, я намерен снимать свои деньги со своего счета и платить тебе за помощь. Десять тысяч долларов. Они тут же переводятся тебе на счет. Можешь потом перекинуть их в любую страну. Только в нашу не советую.

— Что требуется от меня? Держать кассира на мушке? Стоять на шухере? Сидеть в автомобиле с заведенным мотором?

Камиль искренне расхохотался.

— За кого ты меня принимаешь, детка?

«Я еще не определилась», — хотелось ответить мне, но я сдержалась и промолчала.

Хабибуллин вновь стал серьезным.

— От тебя требуется подпись. Это все.

— И молчание? Или мое вечное молчание обеспечит Виталий Суворов? Это он здесь был прошлой ночью?

Камиль застыл на месте, а потом долго и неотрывно смотрел на меня. Наконец спросил:

— Откуда ты знаешь про Виталика?

— Что он здесь делал прошлой ночью?

— Он не был здесь прошлой ночью! — Камиль в ярости стукнул кулаком по стене.

— Врешь! — теперь уже я не могла успокоиться. — Он скрывался в шкафу в Витьки ной комнате. Он потерял там пуговицу. Обычную, не беспокойся. Без микрофильмов. И он оставил шкаф не закрытым, а я всегда закрываю шкафы. И ночью ты ведь не просто так выходил, правда? Наверное, его провожал? И в Пафос мы не просто так ездили.

— Ты видела его в Пафосе? — устало спросил Камиль.

Я кивнула.

— Оля, — Камиль потер лицо, — зачем ты лезешь куда тебя не просят? Ты в самом деле такая идиотка или притворяешься? Ведь это же не игра. А у тебя дети. Ты о них хотя бы думаешь?

— Как раз о них я все время и думаю! То их берут в заложники, то… Объясни мне, что происходит? Или не объясняй.