— Нет, разозлилась! Я как раз узнала о моей беременности. — Она машинально положила руки на живот. — При мысли о том, что он требует деньги, принадлежащие нашему ребенку, я пришла в бешенство! Деньги нашего ребенка… — Марлин посмотрела на свои руки. — Это была не очень приятная сцена, Грейс.

Да, можно себе представить! Гнев Марлин обычно выражался очень бурно! Но разве Пол не заслужил этого? Миллион долларов! Боже милостивый!

— Я не захотела даже слушать об этом! — Сестра набрала полную грудь воздуха, как бы подбадривая себя. — А потом, недели через две, когда Пол был на работе, раздался телефонный звонок. Звонил какой-то незнакомый человек. Он сказал, что будет лучше, если я отдам мужу эти деньги. — Губы Марлин задрожали, и она торопливо прикрыла рот ладонью. — У него был мерзкий голос, какой-то вкрадчивый, понимаешь? И каждое слово звучало как угроза. Он сказал, что лучше отдать деньги по-хорошему, потому что Пол все равно унаследует их, если со мной… если со мной что-нибудь случится…

От этих ужасных слов голова Грейс закружилась, и, чтобы сохранить самообладание, ей пришлось уцепиться обеими руками за подлокотник дивана. В ушах стоял оглушительный шум.

— Ох, Марлин, — прошептала она. — Этого не может быть…

— Может! — Как ни странно, но сестра, казалось, почувствовала себя увереннее — будто, высказавшись, сделала проблему разрешимой. — Этим людям нужны были мои деньги, и они намеревались получить их любым путем. Я, конечно, очень испугалась и спряталась здесь. Предварительно, правда, наняв частного детектива узнать, кто такие эти люди. И вот до сегодняшнего дня я ждала от него известий. — Она оглядела комнату, словно увидела ее в первый раз. — Почти три недели в этой дыре! Но зато теперь я знаю, как зовут мерзавцев!

Грейс молча смотрела на Марлин. Что же это за имена, если их было достаточно, чтобы превратить ее взбалмошную, жизнелюбивую сестру в тихую, бледнолицую женщину, казавшуюся на десять лет старше и на тысячу лет — мудрее. Кусая пересохшие губы, Грейс молила Бога о том, чтобы Марлин ничего не говорила ей.

Но Марлин не пожелала избавить сестру от потрясения.

— Это люди владельца склада, на котором был убит Джо. Это братья Фишер.

Почти всю ночь Ричард Слейд провел без сна, напряженно вслушиваясь в каждый звук, раздававшийся в обширном доме: в шарканье тапочек шедшей в ванную сиделки, в скрип старых стропил, в верещание сверчков, иногда неожиданно, как по команде, сменявшееся полной тишиной, а затем вновь возобновлявшееся. Он даже стал отгадывать моменты включения негромко гудевшего мотора кондиционера.

Интересно, откуда по ночам берется столько разных шумов и почему ни один из них не имеет отношения к Грейс? Только почти на рассвете раздались звуки, которых он ждал столько времени: урчание мотора подъехавшей машины, скрип открываемой двери, усталые шаги на лестнице. Грейс дома. В безопасности. Наконец-то!

Сев на постели, Рич взглянул на часы. Он выполнил свое обещание: прождал здесь в мучительном ожидании всю эту бесконечную ночь. Теперь ему хотелось, чтобы Грейс пришла к нему. Он это заслужил.

Но она не пришла. Шаги замерли вдали, а затем, не веря сам себе, он услышал щелчок закрывшейся двери. Грейс отсутствовала почти всю ночь и даже не сочла нужным хоть что-то рассказать ему!

Сминая простыни, Рич спустил ноги на пол и резко встал. На настенных часах стрелки показывали четыре тридцать. Виски ломило, глаза резало, как будто в них насыпали песку. Но накатившая на него ярость чудесным образом прояснила мысли, и Рич почувствовал себя готовым к бою.

Он уже было двинулся к двери, но вдруг осознал, что не может идти сейчас к Грейс. С какой стати он должен вымаливать у нее крупицы информации? Черт побери, это она у него в долгу! Он, Ричард Слейд, сделал для этой девушки то, что за шесть лет не делал ни для кого, — позволил сердцу взять верх над разумом.