3 сентября. Петрок говорит, что я все больше делаюсь похожа на истеричку. А что я могу поделать? Единственное, о чем я прошу, — это чтобы он больше времени проводил со мной. Разве я требую слишком многого? Но мужа интересуют только развлечения, и он не хочет лишать себя их. А это означает — женщины, все время женщины. Хотя он по-своему все же верен Луизе Селлик. Женщины и Пендоррик-холл. Какая поднялась суматоха, когда на днях они обнаружили на галерее древесных жучков. Балюстрада прогнила — как раз напротив портрета Ловеллы Пендоррик, которая, согласно легенде, бродит по дому. Именно поэтому я так много думаю о ней.

12 сентября. Дебора все еще у нас. Судя по всему, ей совсем не хочется возвращаться на болота. Да, сестра совсем другая. Она все больше становится похожей на меня, на ту Барбарину, которой я когда-то была. А сама я теперь явно напоминаю ее. У Деборы снова появилась привычка надевать мои вещи. Она часто заводит разговор о Петроке, а когда я начинаю говорить о нем, вдруг смущается.

Недавно сестра взяла мой жакет горчичного цвета. «Ты почти не носишь его, а мне он всегда нравился». С этими словами она напялила его на себя. У меня вдруг появилось странное ощущение, что Дебора — я, просто я смотрю на себя со стороны. Неужели Петрок прав, и от этих переживаний я схожу с ума? Видя мое замешательство, Дебора сняла жакет, но, уходя из комнаты, все же прихватила его.

14 сентября. Мне очень плохо, и я много плачу. Не удивительно, что Петрок вообще игнорирует меня. Уже несколько недель, как он спит в гардеробной. Я пытаюсь убедить себя, что так даже лучше. По крайней мере, теперь я не знаю, дома ли он, и не мучаюсь, думая о том, с кем он проводит ночь. Хотя нет, я все равно мучаюсь.

20 сентября. Просто не верится. Нужно непременно написать об этом в дневнике, в противном случае я сойду с ума. Мне понятна его привязанность к Луизе Селлик, и в известной степени я даже могу простить его. В конце концов Петрок всегда хотел жениться на ней. Меня он выбрал только из-за Пендоррик-холла. Но это?! Кошмар! Я ненавижу Дебору, и нам двоим нет места на этом свете. Может, никогда и не было.

Петрок и Дебора! Просто невероятно! Почему? Очень даже вероятно. Более того, закономерно. В Деборе становится все больше моего, а во мне — ее. Мы едины, так почему нам с сестрой не поделиться Петро-ком, как мы делились всем остальным? Она все прибирает к рукам: не только моего мужа, но и мою личность, мой характер. Как теперь сестра смеется, как поет! Это не Дебора, а Барбарина.

Я брожу по дому, стараясь внешне выглядеть спокойной, своим поведением пытаюсь уверить слуг, что мне все равно. С улыбкой отвечаю, когда они обращаются ко мне, притворяюсь, что мне интересно то, о чем они говорят. Например, вчера Джесси сказал, что необходимо внести в дом какой-то цветок. Становится холодно, и он считает, что в оранжерее недостаточно тепло. Я согласно кивнула, так и не выслушав его до конца. Бедный Джесси, он почти ослеп. Я пообещала позаботиться о нем. Конечно, Петрок сделает это, он очень внимателен к слугам.

Я пишу о всяких пустяках, чтобы не думать о главном. Дебора и Петрок! Я видела их вместе. Теперь я знаю наверняка: Дебора, которая становится так похожа на меня, и Петрок! Как я ненавижу их обоих! Других я терпела, но только не ее. Как положить этому конец?

21 сентября. Я окончательно решила покончить с собой, не могу продолжать такое жалкое существование. Как это сделать? Может, просто зайти подальше в море? Говорят, это легкая смерть, нужно только преодолеть инстинктивное желание бороться за жизнь. Мое тело прибьет к берегу, и Петрок увидит его. Он не сможет забыть, будет мучиться до конца своих дней.