— Обрадовались несмотря на то, что он женился на абсолютно неизвестной вам женщине? Морвенна рассмеялась.

— Но ведь теперь мы уже не только познакомились, ты стала одной из нас.

Не скрою, мне было очень приятно услышать эти слова.

Мы с Морвенной навестили викария. Я с интересом слушала рассказы Дарка о корнуэльских предрассудках и подивилась его наблюдательности, когда он сказал:

— По-моему, местные жители настолько уверены в том, что с ними непременно должно что-то произойти, что тем самым сами накликают на себя беду.

Мы также поговорили о тех людях, которые живут на землях Пендорриков. Я просияла от гордости, узнав, что многое здесь изменилось к лучшему, с тех пор как Рок стал управлять делами.

У викария я познакомилась с доктором Эндрю Клементом, приятным мужчиной лет тридцати. Доктор был высок, светловолос и настроен весьма дружелюбно. Мне кажется, симпатия наша друг к другу была вполне взаимна. Доктор объяснил, что его, как и меня, считают здесь иностранцем, так как он родом из Кента и живет в Корнуолле всего восемнадцать месяцев.

— Я часто проезжаю мимо Пендоррик-холла, когда навещаю вашего соседа — лорда Полхоргана, — сказал он мне.

— Значит, он все-таки серьезно болен?

— В общем да. К тому же его преклонный возраст дает о себе знать. За ним требуется тщательный уход. При нем постоянно находится медсестра. Она живет у него в доме. Вы еще не встречались с ней?

— Нет.

— Иногда она приходит в Пендоррик, — сказала Морвенна. — Думаю, ты вскоре познакомишься с ней.

День прошел на редкость удачно. По дороге домой мы продолжали говорить на семейные темы. Речь неожиданно зашла о близнецах.

— Кажется, Рэйчел действительно очень хороший педагог, — заметила я.

— Да, очень.

— Хорошо, что она работает у вас. Ведь квалифицированного специалиста заполучить довольно трудно.

— Вообще Рэйчел здесь временно. Через год-другой девочкам все равно придется поехать в какую-нибудь школу. Не могут же они вечно оставаться дома…

Мне показалось, что голос Морвенны изменился при упоминании Рэйчел. Может, это просто мое воображение? На какое-то время мы замолчали, и я принялась мысленно ругать себя за мнительность, которую в последнее время стала подмечать за собой. Неужели это и впрямь влияние Корнуолла?

Мне очень хотелось продолжить разговор о Рэйчел и разузнать о ней хоть что-то еще. Например, каковы ее отношения с Роком? И не было ли между ними чего-то особенного? К сожалению, Морвенна перевела разговор на другую тему. Она живо принялась рассказывать о Дарках, о том, что при них в местной церкви многое изменилось к лучшему.

Днем я снова отправилась во внутренний двор. Казалось, что-то так и притягивало меня туда против моей воли. Ведь сад с южной стороны дома гораздо удобнее для отдыха и уединения. Там можно посидеть в одной из беседок и полюбоваться морем… Но какая-то непонятная сила снова привела меня в это не очень уютное место. И опять чувство необъяснимой тревоги овладело мной. Я снова расположилась под пальмой с книгой в руках и опять никак не могла сосредоточиться на чтении, без конца поглядывая на окна.

Очень скоро появились близнецы. Когда они находились вместе, отличить одну от другой не представляло особого труда — . Ловелла — сама жизнерадостность, Хайсон — сдержанная, как всегда. Я уже начала сомневаться, Хайсон ли рассказала мне историю о Барбарине. Или все же это была Ловелла, которая решила напугать меня, а потом уверила, что это сделала Хайсон.

— Привет, — за двоих сказала Ловелла.