— Ты ей веришь?

— Верю. Это камень преткновения между ними. Я должен узнать, что там хранится.

— Все, что ты там найдешь, все равно не будет являться доказательством в суде, — напомнил ему капитан.

— Знаю. Но если я найду что-то подозрительное, мы сможем взять Олбрайта под постоянное наблюдение. А если там будет что-то по-настоящему компрометирующее, это можно будет использовать, чтобы уговорить Кристал дать против него показания в суде.

— Но тебе придется тогда рассказать ей, что ты коп.

— Необязательно. По крайней мере, не сразу. Могу оставаться заботливым другом, призывающим ее сделать то, что советует ей собственная совесть.

— Сомневаюсь, что она согласится, — заметил один из коллег. — Не станет она предавать своего парня.

Додж снисходительно посмотрел на говорившего.

— Если бы это было легко, этим занимался бы ты.

Капитан принял сторону Доджа.

— Ты можешь пробраться туда и выйти обратно так, чтобы не заметил Олбрайт? — спросил он.

— Постараюсь. Но если в следующий раз я не приду, ищите меня прежде всего там.

— Это очень серьезно, Додж. Постарайся подстраховать свою задницу. Нельзя, чтобы тебя убили. Мы все тогда будем неважно выглядеть, — с циничной откровенностью заметил капитан.

— Что ж, поработаю еще с Кристал, посмотрю, что удастся сделать.

Додж прикидывал степень дополнительного риска. Взяв на себя ответственность за проникновение в логово Олбрайта, он поднимал ставки. Но и награда в случае успеха должна была быть большей. Если он выполнит задание и схватит Франклина Олбрайта с поличным, то получит наконец жетон детектива, о котором так мечтал.

Через несколько дней он вернулся с работы особенно вымотанным после тяжелого, долгого дня. Кэролайн встретила его у двери и крепко обняла. Додж наклонился, чтобы поцеловать ее. Но девушка вдруг оттолкнула его и стала принюхиваться к его рубашке.

— Это «Табу»?

— Что?

— Запах.

«Черт!» — мысленно выругался Додж, расстегивая две верхние пуговицы на рубашке, в которой ходил на шинный завод, и снимая ее через голову. Он поднес рубашку к носу и сделал глубокий вдох.

— Прости. Я не думал, что запах такой сильный.

Он прошел в ванную, где находилась стиральная машина с сушилкой, и засунул провинившуюся рубашку в бак. Когда Додж вернулся, Кэролайн внимательно смотрела на него, склонив голову набок и явно ожидая объяснений.

— Одна женщина… на работе. На работе Марвина. Она обняла его сегодня.

— Она обняла тебя?

— Она обняла Марвина. А ко мне это не имеет никакого отношения.

Додж подошел к холодильнику и достал банку пива. Открыв ее, он сделал большой глоток. Кэролайн все еще смотрела на него, явно ожидая подробностей.

— Я не могу обсуждать это, Кэролайн.

— И как она выглядит?

— Я не могу это обсуждать.

— И почему это вы двое обнимались на работе?

Додж посмотрел на нее взглядом, предостерегающим от дальнейших расспросов. Но Кэролайн либо не заметила, либо проигнорировала этот взгляд.

— Это одна из тех ситуаций, о которых говорил Джимми?

— О которых говорил Джимми? Джимми Гонзалес?

— В тот вечер, когда приходил к нам на обед.

Вскоре после того, как Додж привез Кэролайн из больницы к себе домой, но еще до того, как они стали парой, Кэролайн настояла на том, чтобы он пригласил на обед своего напарника.

— Офицер Гонзалес был так добр ко мне в трудную минуту. Мне хочется отблагодарить его хотя бы вкусным обедом.