Дрожащая герцогиня поднялась, но не смогла сделать ни шагу.

Губы Аурелии шевельнулись. Графиня наклонилась к ней. Умирающая едва слышно прошептала:

– Кухня Уэкленда…

Затем ее тело, сведенное судорогой, выгнулось дугой.

– Кухня, – снова пробормотала она и затихла.

Графиня приложила дрожащие пальцы к шее Аурелии, нащупывая пульс. Рот девушки приоткрылся, и из него хлынула зеленая жидкость.

– О нет, нет! – пролепетала леди Уиппингем. – О Господи, только не это! – Она вытащила из кармана клочок бумаги и бросила его на стол. – Письмо оказалось настоящим.

Графиня взяла обрывок бумаги. На нем нечетким почерком было написано: «Я нанесу удар сегодня вечером».

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Драже – разновидность мелких леденцов.

Стикуорт опустился на колени рядом с Пайп и положил ладонь ей на лоб. Она лежала неподвижно. – У девушки четкий, ровный пульс. – Он свернул свой камзол и подложил под голову Пайп. – У нее бывают припадки, Уиппингем?

– Никогда не было за время работы у нас. По крайней мере я не видел. А вам известно, что в Англии наши слуги живут рядом с нами, так что, будь она подвержена припадкам, уверен, я бы знал об этом…

– Она вся горит, но, думаю, придет в себя. Смотрите! Она порозовела. – Доктор поднял Пайп и положил на большой стол. – Впустите воздух.

Элпью распахнуладверь на улицу и махала до тех пор, пока от прохладного ветерка в очаге не разгорелось пламя.

– Так хорошо, доктор?

– О данном происшествии не должны узнать наверху. – Прюд, державшаяся неестественно прямо, ухватилась за край стола. – Мы не должны без необходимости тревожить его величество. Если доктор говорит, что Пайп оправится, пусть все останется между нами. Подобный страх не может потревожить королевский двор.

– Может, девушка что-то съела? – Леди Мердо-Мактавиш разглядывала мешки на полу и банки на полках.

– По-моему, нам лучше вернуться за стол. – Стикуорт поджал губы и глубоко вздохнул. – Или разойтись и дать бедной девушке немного покоя. – Он в гневе повернулся к Уэкленду: – Боюсь, сэр, что иногда вы слишком изнуряете работой своих подчиненных. Тут вам не Версаль, здесь нет армии слуг. Не обманывайтесь, у вас горстка людей выполняет работу сотни.

– Я пытаюсь не уронить марку. – Уэкленд вскинул бровь. – Вам это неприятно?

В комнате раздался пронзительный крик.

– Господи Боже, – проговорил Стикуорт. – Что там такое?

Элпью уже бросилась в столовую, где оставила свою госпожу.

Она ворвалась в комнату и увидела, что графиня, стоя на коленях, поддерживает голову Аурелии, леди Уиппингем, вся в поту, обмахивается веером, а маленькая герцогиня стоит позади нее и вопит как резаная.

– Нас отвлекли от настоящего места преступления, – прошептала графиня Элпью и сунула ей в руку записку. – Спрячь ее в укромном месте. Быстро. Теперь мы должны наблюдать. Ты за мужчинами, я – за женщинами.

С помощью Элпью графиня поднялась, пока остальные возвращались в столовую.

Видимо, не заметив трупа на полу, леди Прюд подошла к герцогине и пощечиной заставила ее замолчать.

– Что подумает его величество? – сказала она и повернулась к леди Анастасии. И только тогда увидела Аурелию. Прюд прижала ладони ко рту, пошатнулась и оперлась на стол.

Леди Мердо-Мактавиш и доктор, застыв, стояли в дверях, лорд Уиппингем протиснулся мимо них и выдвинул кресло. Взглянув на жену, он взял бокал с вином и сел.

– Снова напилась?

– Похоже на удар.