— Как приятно вас видеть! — воскликнула Микаэла. — Вам нужен папа? По-моему, он где-то в доме.

— Нет, я пришла к вам, — ответила Синтия.

Отдав Микаэле подарок, она глубоко вздохнула и храбро принялась за выполнение своей благородной, но далеко не легкой задачи.

— Что поделываете в последнее время? — спросила Синтия самым обычным тоном. — Видитесь ли с семейством Халлам?

— Я была у них вчера на ленче, — ответила Микаэла.

— Они вам нравятся?

— Они презабавные!

— Хью Мартен все еще у них гостит?

Несмотря на все старания, голос ее слегка изменился. Микаэла немного помедлила, прежде чем ответить, но, когда она подняла глаза на Синтию, взгляд у нее был открытый и совершенно невинный.

— Хью Мартен? — медленно повторила Микаэла. — Это такой высокий брюнет, раньше жил где-то неподалеку?

— Да, это Хью Мартен.

— Он еще у них, но, кажется, скоро уезжает. Микаэла произнесла это неуверенно и без видимого интереса к предмету разговора.

— Я рада, что он скоро уезжает, — заметила Синтия. — Видите ли, Микаэла, вы здесь совсем недавно, вам пока что трудно разобраться, кто хорош, а кто плох. Но мне бы не хотелось, чтобы среди ваших друзей оказался Хью Мартен.

— Почему? Чем же он так плох?

— Уверяю вас, ничего лестного о нем не скажешь. Конечно, есть у него и привлекательные черты, как и у всех. Но я не советую вам тратить время на Хью Мартена.

— Да я его почти не знаю! — воскликнула Микаэла. — А кроме того, он, видимо, считает меня слишком молодой и довольно скучной. Похоже, его интересует миссис Халлам.

У Синтии словно гора с плеч свалилась — Микаэла говорила так просто, бесхитростно, невозможно было заподозрить, будто она что-то скрывает. Сара, конечно, была не права, но это с ней случалось довольно часто, особенно если речь шла о тех, кому она попросту завидовала.

— Ну вот и славно, — одобрила Синтия. — И, надеюсь, вы не сердитесь на меня, Микаэла, за этот разговор? Я лишь желаю вам добра, хочу, чтобы вы были счастливы!

Микаэла вдруг лукаво взглянула на нее.

— Правда? — отозвалась она. — Наверно, как и все, вы желаете мне такого счастья, каким видите его сами…

Синтия изумилась: Микаэла чрезвычайно проницательна для своих семнадцати лет!

— Наверное, вы не согласитесь со мной, Микаэла, — сказала она, — но очень часто старшие действительно знают, что есть благо, а что нет, хотя молодым их рассуждения могут показаться старомодными.

— А я думаю, это зависит от многих обстоятельств, — возразила Микаэла. — От мудрости, опыта, но не от возраста. Некоторые полагают: возраст дает им право поучать молодых. Но возраст еще не все. Многие старики попросту глупы, особенно когда речь идет о человеческих отношениях.

— Вы меня пугаете! — воскликнула Синтия.

— Почему? — удивилась Микаэла. — Потому, что у меня своя точка зрения? У меня хватало времени на раздумья. Вы ведь знаете, меня воспитали дед и бабушка. Оба были старше, но совсем разные по характеру. Бабушка умом не отличалась, она часто мне говорила: «Ты должна так поступить, потому что я так велю. Я старше и знаю все лучше твоего». Дедушка в молодости был весельчак и сорвиголова. Короче, не то что бабушка… Иногда он рассказывал мне о своих похождениях.