Юмор и легкость беседы исчезли — так же внезапно, как исчезает зимнее солнце, оставив после себя темноту и холод.

Питт почувствовал, что должен что-то сказать, но его голос был каким-то отстраненным, а слова — тривиальными и бессмысленными.

— Она рассказывала что-нибудь о еще каком-нибудь своем визите, называла чьи-нибудь имена?

Веспасию, по-видимому, затронул тот же холод.

— Нет, — сказала она мрачно. — Она была здесь ровно столько, сколько ей было нужно. Если Элизе Помрой захотелось бы побыть у Нэшей подольше, то Фанни могла бы легко извиниться и проследовать в спальню, не выглядя при этом невежливой. Из слов девочки перед самым ее уходом я поняла, что она намеревается идти прямо домой.

— Она ушла вскоре после десяти? — уточнил Питт. — Сколько времени, по-вашему, она была здесь?

— Немногим более получаса. Она пришла, когда только начинало темнеть, а ушла, когда наступила полная темнота.

То есть Фанни была здесь приблизительно с без четверти десять до четверти одиннадцатого, подумал Питт. По-видимому, она прошла немного по Парагон-уок, перед тем как на нее напали. Здесь стоят большие дома с широкими открытыми подъездами для экипажей и кустами по бокам, в которых легко может спрятаться человек. Но между домами Эшвордов и Нэшей находятся только три дома. Фанни пробыла на улице не более минуты — если только не зашла куда-нибудь еще…

— Она была помолвлена с Алджерноном Берноном? — Мозг Томаса продолжал работать, ища новые зацепки.

— Весьма подходящая пара, — согласилась Веспасия. — Очень даже приятный молодой человек с вполне удовлетворительными средствами. Трезвые привычки, хорошие манеры; немного скучен, насколько я знаю… В общем, идеальный выбор.

Питт внутренне удивился, не слишком ли много здравого смысла приписывалось семнадцатилетней Фанни.

— Вы не знаете, мэм, — спросил он вслух, — не было ли кого-нибудь еще, кому она нравилась? — Томас надеялся, Веспасия поймет, что он имеет в виду.

Она смотрела на него, слегка нахмурив брови. За ней, над ее плечом, Питт увидел, как вздрогнула Эмили.

— Я не могу представить себе, мистер Питт, кто, имея такие чувства к ней, мог бы подвергнуть ее такому ужасному насилию. Это, как я предполагаю, вы и пытаетесь у меня спросить.

Эмили закрыла глаза и прикусила нижнюю губу, стараясь удержаться от смеха.

Питт понял, что напоролся на ту манеру разговора, которую он презирал, и обе женщины тоже это поняли. Теперь он должен избежать продолжения беседы и уйти.

— Спасибо, леди Камминг-Гульд, — Питт встал. — Я уверен, что если вы что-то вспомните — что, по вашему мнению, сможет нам помочь, — вы дадите нам знать. Благодарю вас, леди Эшворд.

Веспасия слегка кивнула и позволила себе слабую улыбку, а Эмили вышла из-за дивана, обошла вокруг стола и протянула к нему обе руки.

— Пожалуйста, передайте мои наилучшие пожелания Шарлотте. Я сама навещу ее, но не раньше, чем будет закончено это грязное дело. Надеюсь, что оно не будет долгим?

— Я тоже надеюсь. — Томас мягко коснулся ее руки.

На самом деле он не думал, что это дело будет коротким и легким. Расследование никогда не бывает приятным, частенько оно меняет все и всех вокруг. И это очень болезненно.

Питт навестил несколько других домов вдоль Парагон-уок: дом Алджернона Бернона, дом лорда и леди Дибридж, в котором в это время шел прием, дом миссис Селены Монтегю, очень красивой вдовы, и дом миссис Хотбери.