— Поставим Джейн в известность о прошлом мистера Тревора? — спросил Джо.

 — Да, черт побери! Расскажем ей все, что может помешать девочке связать себя с этим человеком. Наемник — плохой образец для подражания. — Ева подошла к факсу и вынула оттуда две страницы. — Кроме того, Джейн обидится, если мы что-нибудь скроем от нее. Я ее не осуждаю. На ее месте я бы тоже обиделась.

 Джо кивнул и улыбнулся.

 — У вас много общего, обидчивые мои. Но я сомневаюсь, что она немедленно осудит этого малого.

 — Почему?

 — Потому что его не осудил я. А у нас с ней тоже много общего.

 * * *

 Свет в коттедже погас.

 Скоро она уснет, подумал Альдо. Ляжет в постель и останется беззащитной, не зная, что я совсем близко. Можно будет забраться к ней в окно и…

 Нет. Убить ее можно, но тогда он не сумеет сделать это так, как нужно. О быстрой и милосердной смерти не может быть и речи. Он проделывал обычную церемонию даже с копиями и не станет лишать себя удовольствия, имея дело с настоящей Цирой.

 Значит, следить и ждать?

 Нет, этого он не вынесет. Не в этот раз. Не с ней.

 Значит, нужно найти способ заманить ее к себе и положить конец ожиданию. Заставить встать на колени, как остальных. Она ненавидит подчиняться, так что месть будет сладка.

 Да, именно так и нужно сделать. Заставить ее прийти к нему.

 — Тебе нужно идти сюда. Не делай глупостей. — Его голос эхом звучал позади, когда она бежала по тоннелю.

 «Чей это голос? — сонно подумала она. — Наверное, того мужчины, который возник из дыма и стоял у развилки тоннеля». Но она его не знала…

 Нет, неправда. Джейн не знала его и в то же время знала. Антоний. Его имя возникло неизвестно откуда, а с ним пришли воспоминания, горечь и гнев.

 — Я буду дурой, если поверю тебе. Я не повторю ту же ошибку. Знаю, чего ты хочешь.

 — Да, хочу. Но я хочу, чтобы ты осталась жива. Сейчас не время сводить счеты.

 По крайней мере, он был честен.

 Или умен. Антоний всегда был умен. Именно это качество и привлекло ее к нему. Ум, эгоизм и беспощадность. Но она обладала теми же качествами и жила в ладу с ними.

 Пока он не обернул их против нее самой.

 — Как ты думаешь, почему я следую за тобой? — В его голосе слышался гнев. — Я знаю дорогу. Я мог бы бросить тебя умирать.

 — Или заставить потеряться в этой пещере, а потом сказать, что не покажешь мне дорогу, пока я не дам тебе то, что ты хочешь. Антоний, я же хорошо знаю, что ты всегда пользуешься своими преимуществами.

 — Конечно, знаешь. Потому что мы похожи. Вот почему ты взяла меня в любовники. Ты не доверяла мне, но знала меня. Смотрела на меня, как на зеркало. Видела каждый изъян и чувствовала ненависть и голод, которые тебя подхлестывали.

 — Я бы не предала тебя.

 — Я сделал ошибку. Слишком долго был беден. И не понимал, что для меня ты важнее, чем…

 — Лжец. — Жарко. Становилось все, жарче, и ее легкие начинали гореть.

 — Да, я лжец, шулер и бывший вор. Но сейчас не лгу. Дай мне помочь тебе.

 — Убирайся. Я сама выберусь. Как делала всегда.

 — Тогда умирай, черт с тобой. — Его тон был резким. — Но ты умрешь одна. Я буду жить, стану богаче императора, и по мановению моей руки будет дрожать земля. Цира, какое мне дело до того, что ты сгоришь?

 — Я не просила твоего сочувствия…

 Но его больше не было.