Когда я уснул, мое горячее тело растопило снег вокруг меня. Несмотря на
одеяло, я медленно погружался в снег, пока не оказался лежащим на каменистой
почве, как бы в центре воронки. Пар, выходящий из моего тела, смерзался и
падал вокруг меня инеем, образуя ледяное кольцо. Оно постепенно нарастало,
превращалось в стенку, которая замкнулась сверху сводом. Горячее дыхание
пробило в этом своде дыру совершенно так же, как в берлоге медведя,
засыпанного снегом. Я оказался в центре ледяного купола. От теплоты моего
тела стенки этого полушария подтаивали внутри и наращивались снаружи инеем,
в который превращалась теплота, выходившая из отверстия.
Это, однако же, удивительно! Я спокойно уснул на голой ледяной равнине,
а проснулся в собственном ледяном доме, таком прочном, что ни один медведь
не проникнет в него. Дом, который вырос самостройкой. Это очень удобно. К
сожалению, архитектор не предусмотрел устройства двери. Впрочем, это дело
поправимое.
Я подошел к ледяной стене самостройного дома и, согнув голову, прижал
ко льду темя. От стенки повалил пар, и на землю потекла вода. Лед быстро
таял. Скоро я почувствовал, что голова моя прошла сквозь стенку. Окно было
готово. Я крутил головой, расширяя дыру, затем втянул голову назад и
посмотрел наружу.
Передо мной была все та же снежная бесконечная равнина, залитая лунным
светом. Я повернул голову налево, направо. Вдруг увидел невдалеке белого
медведя. Нет, это медведица с двумя медвежатами.
Медведица подняла голову и расширенными ноздрями втягивала пар,
выходивший из сделанного мною окна.
Теплый мех и толстая шкура, очевидно, не предохраняли медведей от
действия направленной короткой радиоволны. От медведицы и медвежат валил
густой пар. Звери испытывали непривычное и, видимо, неприятное чувство жара.
Они мотали головой, тыкались носом в снег, поднимались на задние лапы и
махали передними, как бы обдувая себя, потом вдруг валились на землю и
начинали кататься в снегу. Медвежата ревели таким густым басом, какого
нельзя было ожидать от младенцев их возраста, хотя бы и медвежьего
происхождения.
Вся почтенная семья, видимо, была очень голодна. И я был голоден не
меньше их. Мы с большим аппетитом смотрели друг на друга. Я хотел пообедать
медвежатиной, они - человечиной. Ледяная стена разделяла нас, и мы могли
только облизываться, глядя друг на друга. Пар, исходящий от моего тела,
вероятно, был необычайно приятен для обоняния медведицы. Она поднялась на
задние лапы и всунула морду в окошечко. Я схватил ее за нос. Медведица
заревела, отшатнулась от окна, но не убежала. Столь неделикатное обращение
раздражило медведицу, а известно, что всякое раздражение у несложных натур
только возбуждает аппетит. Плотоядно поглядывая на меня, медведица засунула
лапу в окно и начала ломать стенку. |