- Вижу, - Феилину я подарил подзорную трубу из закромов, и он с ней практически не расставался. – Вышли из леса. По восточной дороге приближаются.

Я не стал терять время зря или дожидаться подтверждений. Я дёрнул поводья и рванул вперёд, слыша позади сопровождающий шум десятков копыт.

Ни о чём я не переживал так, как о сохранности Дейдры и сына. И едва они вновь окажутся со мной, я окружу их такой защитой, что ни один Белый Великан не пробьётся.

Я пришпорил коня на финишной прямой, увидев, как обоз остановился, а кто-то впереди – то ли Бертрам, то или ещё кто – поднял руку.

Кареты остановились. Из самой вместительной, самой статусной кареты во все стороны распахнулись двери. Я успел заметить на ступеньках крупные телеса вновь отожравшейся Мелеи и шикарные монашеские одежды, принадлежавшие явно не последнему святоше в иерархии местной церкви.

- Тпру-у-у-у! – я потянул поводья на себя и спрыгнул на землю.

- Милих! – успел воскликнуть Бертрам. Всё же это он шёл во главе колонны.

А затем из кареты на землю осторожно спустилась невысокая беловолосая женщина. Не узнать её я не мог.

Чувства опять захлестнули меня. Я замечал за собой чёрствость в последнее время. Всё же я насмотрелся в этом диком мире всякого. Огрубел в глобальном смысле слова. Но когда я видел Дейдру, во мне пробуждалась вселенская нежность.

- Дейдра!

- Ваня!

Воскликнули мы одновременно. И кинулись навстречу друг другу тоже.

Хрупкое тельце оказалось в моих крепких объятиях. Но я не сдерживал себя. Я не боялся Дейдру раздавить. Я сжимал её сильнее, чем сжимал бы капкан. Сжимал так, будто планировал никогда больше не выпускать.

Дейдра радостно смеялась, болтая ногами в воздухе. А затем губами вонзилась в мои губы под хихиканье и улюлюканье зрителей.

Поцелуй длился некорректно долго по отношению к невольным наблюдателям. Но мы оба не обращали внимание ни на что. Даже, как мне казалось, ничего не слышали.

Но когда на сцену вышел ещё один важный персонаж, объятия пришлось разорвать.

- Ма… ма… ыть… гы-ы-ы… гыль.

С одной стороны знакомый, с другой стороны незнакомый детский голос заставил нас двоих сменить вектор внимания. Дейдра улыбнулась счастливой улыбкой, разорвала объятия, подскочила к радостной Мелее, которая держала на руках правнука, и отобрала его. Малыш, без всяких колебаний, прыгнул к маме на руки.

Он выглядел куда старше, чем я его помнил. Ранний Элазор не мог держать головку, руками размахивал, словно стрекоза крыльями, взгляд фиксировал с трудом.

Этот же сорванец чувствовал себя на маминых руках вполне комфортно. Смотрел по сторонам с интересом, рот разевал, удивляясь, и, кажется, не боялся никого и ничего.

Но когда улыбающаяся Дейдра подошла ко мне, Элазор грозно свёл брови. Его голубые глаза подозрительно уставились на меня.

А я как будто раздувался от переполнявших меня чувств. Я заметил сходство. Я реально заметил сходство с самим собой. Как бы глупо это не звучало в данный момент времени, я был невероятно рад, что этот ребёнок вызрел из семени анирана. Что он - частица посланника небес.

- Привет, Элазор, - мой рот растянула улыбка. – Папа по тебе соскучился. Пойдёшь ко мне? Полетаем на самолёте?

Элазор продолжал хмуриться, а Дейдра уверенно протянула его мне.

Но тот меня не узнал. Немного неприятно, конечно, но не узнал. Всё же разлука длиною почти в год сказалась. На этом этапе развития ребёнка, как мне когда-то говорили, он должен видеть и слышать голоса родителей каждый день. Иначе его память оккупируют другие, более приятные события.

- М-м-м-м, - Элазор неодобрительно промычал и испуганно отшатнулся.