— Догадался, только и всего. Но продолжайте. Ваше сообщение начинает живо интересовать меня.

— Капитан, как вам известно, родственник маркиза де Могюер, — оправившись от смущения, продолжал Кидд.

— И даже очень близкий родственник.

— Неудивительно, что капитан недолго думая отправил в асиенду дель Торо курьера с письмом, в котором он, вероятно, извещал дона Фернандо о судебном исполнителе и его намерениях.

Маска напускного равнодушия мгновенно слетела с лица дона Руфино.

— О, это письмо! — воскликнул он, стукнув кулаком по столу. — Я бы не пожалел за него золота!

— А я дарю его вам, сеньор, — расплывшись в улыбке, произнес Кидд. — Теперь, надеюсь, вы поверите в мое искреннее расположение к вам.

С этими словами Кидд извлек из кармана письмо и протянул его сенатору. Кинувшись, словно тигр на добычу, дон Руфино выхватил пакет из рук бандита.

— Легче, легче, сенатор, — остановил его Кидд. — Обратите внимание — печать цела, письмо не вскрыто, а следовательно, и содержание его мне неизвестно.

— В самом деле! — прошептал сенатор, вертя письмо в своих руках. — Благодарю за такую деликатность.

— Помилуйте! — произнес Кидд, скромно опустив глаза.

— Но скажите, какими судьбами попало в ваши руки письмо, адресованное дону Фернандо?

— А очень просто, — развязно отвечал бандит. — Представьте себе такое совпадение: человек, с которым капитан отправил свое письмо, оказался моим приятелем. Ну, я и предложил ему сопровождать его: душа болела от мысли, что этот парень пустится один, да еще ночью, в дорогу, пользующуюся такой дурной славой; к тому же ведь я и сам собрался в Ариспу. Приятель принял, конечно, мое предложение. По дороге мы вдруг повздорили… Сам не понимаю, как и почему это случилось! Короче говоря, в разгаре спора я — клянусь, без всякого злого умысла! — так рубанул его по голове своим мачете, что ему не оставалось ничего другого, как умереть. Поверьте, я был весьма огорчен, но не в моих силах было уже помочь ему. Я опасался, как бы письмо не затерялось или не попало в руки плохого человека, и решил поэтому захватить его с собой.

— Действительно, очень просто, — сказал, усмехнувшись, сенатор и взломал печать.

Кидд скромно отошел в сторону и опустился в кресло, предоставляя сенатору полную свободу прочесть столь интересовавшее его письмо.

А дон Руфино, пробежав с величайшим вниманием письмо два раза кряду, ушел в свои мысли.

— Ну как? — прервал наконец молчание бродяга. — Плохие вести?

— Очень важные, сеньор. Но я вот все спрашиваю себя: с какой целью вы завладели этим письмом?

— С целью доставить вам удовольствие — так мне кажется, сеньор.

— Со стороны это выглядит очень мило, но при наших отношениях непонятно.

Бандит рассмеялся.

— Разве я не сказал, что собираюсь предложить вам одно дельце.

— Сказали, и я жду ваших предложений.

— Это не так просто, сеньор.

— Ладно, я помогу вам, подскажу, на каких условиях мы могли бы договориться.

— Отлично! Я вижу, вы начинаете понимать меня, и мы, пожалуй, сумеем успешно закончить все сегодня же.

— Вы человек небогатый, — прямо приступил к делу сенатор.

— Признаюсь, что не купаюсь в золоте, — сказал бродяга, окинув взглядом свой обветшалый костюм.

— Так вот, я могу озолотить вас.

— Что вы называете «озолотить»? — недоверчиво произнес бандит.

— Я мог бы предоставить в ваше распоряжение такую сумму денег, которая не только избавила бы вас навсегда от нужды, но и позволила бы вам жить в роскоши, не сходя при этом с колеи честной жизни.