– Ой…

У меня с ноги свалилось сабо. Ксения тут же услужливо подняла его и надела мне снова – с таким видом, словно оно было хрустальной туфелькой, а я – Золушкой. Стремянка качнулась подо мной, и я ухватилась за яблоневую ветку, взвизгнув.

– Всё в порядке, я держу вас! – воскликнула Ксения, фиксируя лестницу.

Когда лёгкий холодок испуга схлынул, я снова потянулась за яблоками. Рвать их было одно удовольствие – так и хотелось впиться зубами в их бока. Не устояв перед соблазном, я обтёрла один особенно красивый экземпляр о ткань платья на груди и с хрустом откусила. Сок так и брызнул.

– Не угостите яблочком, Ева-соблазнительница? – попросила Ксения, лукаво прищурив на солнце один глаз.

– Стремянку держите, – с набитым ртом засмеялась я. – Потом угощу – как слезу на землю.

Корзина наполнилась с горкой, и мне её было, конечно же, одной не под силу поднять: она весила килограммов двадцать. Ксения помогла мне затащить яблоки в дом и в награду получила самое большое и румяное. Повертев его в руках, она протянула его мне назад с просьбой:

– Ммм… А можно об ваше платье обтереть? Так будет несравнимо вкуснее!

Она смешила меня каждые пять минут. Честное слово, я не могла удержаться, хотя то и дело задумывалась, не слишком ли много я сегодня хохочу… Неприлично много для вдовы. Внутренне одёргивая себя и думая о тебе, я стирала улыбку с лица.

Вымыв яблоки, я принялась резать и чистить их от сердцевин и плодоножек. Сидя за столом напротив меня, Ксения помогала мне, быстро и ловко орудуя ножом. Закатанные до локтей рукава открывали её покрытые лёгким бронзовым загаром руки. Солнечный свет лился в окно, где-то лаяла собака, чирикали птицы, шумела листва… Роковой август прикинулся самым обычным – беспечным, ласковым и щедрым.

– Спасибо вам, Лёня, – сказала вдруг Ксения серьёзно.

– За что? – удивилась я.

– Просто за то, что вы есть, – ответила она, разрезая яблоко пополам. – Красавица, хранительница очага, светлая, как лесная фея… Всё это – вы. Обладать такой женщиной – счастье. За это можно всё на свете отдать. И просто находиться рядом с вами – уже блаженство.

В это время нож в её руке сделал круговое движение, и вырезанная конусом сердцевина яблока полетела в миску для отходов.

– Ох, Ксения, перед вашим красноречием не устоит ни одна дама, – усмехнулась я. – Вы мастер говорить комплименты. Право же, вы мне льстите. Не стоит.

– Это не комплименты и не лесть, а чистая правда, – сказала она со вздохом. – Но вы правы, меня опять несёт… Впрочем, в вашем присутствии по-другому и невозможно себя чувствовать.

Загрузив первую порцию яблок в соковарку, я отправилась в огород. Нарвав спелых помидоров, огурцов и зелени для салата, я прислонилась к теплице, глотая слёзы. Как и дома, всё здесь было пропитано тобой – каждая веточка, каждый комок земли, каждая травинка. А вот и мята под вишней… Здесь, в волнах её запаха, ты играла на мне симфонии блаженства. Вот на краю грядки след твоей ноги – вмятина на аккуратном земляном бортике. Вот пенёк от спиленного тобой засохшего вишнёвого ствола… Смахнув слёзы, я с корзинкой овощей побрела обратно в дом.

Соковарка дышала паром на плите, Ксения всё так же сидела за столом, задумчиво ероша волосы, подстриженные заметно короче, чем в нашу предыдущую встречу.

– Сейчас сделаю салат, – стараясь придать голосу бодрое звучание, сказала я. – Хотите?

– С удовольствием, – улыбнулась Ксения.