Не выдержав ожидания, Стивен вызвал главного слугу. Появился Махдулис и, приветливо улыбаясь, низко ему поклонился. Стивен коротко сообщил ему, что он хотел бы видеть мисс Лоуэлл.

Лицо Махдулиса приняло испуганное выражение.

– Ее высочество еще не спускалась из своих покоев.

– Тогда сообщите ее высочеству, что я жду здесь уже битых два часа, – резким тоном произнес Стивен.

Махдулис, совсем перепуганный, снова поклонился и поспешно вышел.

Опять последовало нескончаемое ожидание, и наконец на залитой солнцем террасе появилась Айрис, одетая в белоснежное платье, в котором она выглядела свежей и невинной, как только что распустившаяся лилия. Она подошла к нему, грациозно ступая своими легкими ножками, и он опять разозлился на себя за то, что при виде этих бездонных глаз у него чаще забилось сердце.

– Ах, Стивен, как я могу загладить свою вину? – Ее лицо озарилось виноватой улыбкой. – Я вчера так устала, а сегодня рано утром проснулась и долго думала об отце… – Она вздохнула. – А потом о вас, Стивен, о том, ради чего вы сюда приехали, и я опять не могла заснуть. Потом, чтобы отвлечься, я раскрыла книгу по философии. Время летело незаметно, я и не думала, что может быть так поздно.

Он отвернулся, от возмущения не зная, что ответить.

Эта девчонка сведет его с ума! Читать все утро книжки по философии, а потом выйти к нему с ангельской улыбкой на невинном личике! Он не знал, чего ему сейчас хочется больше – схватить ее и целовать эти дразнящие губы, пока она не начнет умолять о пощаде, или холодно сообщить ей, что он крайне недоволен ее легкомысленным поведением.

– Не хотите ли вы посвятить остаток утра осмотру раскопок? Вы можете взять с собой историю Изиды и ее храмов, составленную моим отцом, – услышал он нежный голос за своей спиной.

Он резко обернулся к ней.

– Нет, Айрис, – суровым тоном произнес он. – У нас нет на это времени.

Она удивленно посмотрела на него.

– Но, Стивен, еще рано. Мы будем обедать не раньше двух.

– Возможно, – сухо сказал он. – Но обед тут совершенно ни при чем. У меня есть дело, ради которого я приехал сюда. Мы должны безотлагательно написать письмо в Лондон вашей тетушке.

Айрис окаменела, а Стивен был потрясен – он никогда не видел, чтобы женщина стояла настолько неподвижно, даже если бы она прилагала к этому все усилия. Айрис бессознательно приняла позу какой-то античной статуи: тонкие, изящные руки вытянуты и прижаты к бокам, точеная головка с тяжелой косой, уложенной кольцами, высоко поднята. Она заговорила не сразу. Она словно боролась с обуревавшими ее чувствами, сдерживая инстинктивное желание выразить резкий протест.

– Давайте не будем говорить о тетушке, которую я в глаза не видела, Стивен, – сказала она ровным голосом.

– Простите, моя дорогая, но нам придется о ней говорить. Давайте пройдем в какую-нибудь комнату, где мы сможем прочитать кое-какие бумаги, подписанные вашим отцом. Прежде чем ему стало совсем плохо, он успел составить документ, согласно которому ваша тетя назначается вашим опекуном, а мисс Морган и я – исполнителями его последней воли.

Щеки девушки слегка порозовели, брови ее нахмурились. Слова Стивена явно причинили ей боль. Его по-прежнему удивляло, что она сдерживает себя. Она была совершенно непохожа на ту высокомерную, экспрессивную, своенравную Айрис, которую он видел вчера. Однако приветливое дружеское выражение ее лица, с которым она спустилась к нему несколько минут назад, сменилось маской отстраненности и безразличия. Судя по всему, она была готова капитулировать.

– Ну что ж, – сказала она. – Пойдемте в кабинет моего отца и там поговорим.

С чувством облегчения Стивен пошел следом за ней.