Мужчина. Этого мало, когда-то, при каких-то обстоятельствах я могу оказаться замешанным в убийстве... Причем, совершенно незнакомого человека, которого я никогда в жизни в глаза не видел...

Мертвец. Напрасно мы пикируемся. Мне неприятно, что ты так воспринимаешь мои слова.

Мужчина. Так воспринимаю?

Мертвец. Я не давал ни малейшего повода для твоих упреков...

Мужчина. Я и не собирался этого делать. Насчет упреков можешь не беспокоиться. Но подумай сам. На девушку такой невыразимый ужас нагнал несуществующий ребенок, плакавший от голода в несуществующей стране... И тот, кто только и делал, что смеялся над ее страхами, превращается в соучастника, заставившего ребенка голодать.

Мертвец. В этом я тоже ей сочувствую. Да, все это очень серьезно. Но вытаскивать свои страхи на свет божий — это песенка виновных. В каком-то смысле я товарищ по несчастью всех брошенных покойников... Кстати... Я, кажется, собираюсь воспользоваться твоими словами... Так вот, судя по тому, что ты действительно проявил такой интерес к покойникам, продолжающим существовать...

Мужчина. Теперь уж я точно ее потерял, теперь уж точно.

Мертвец (вопрошающе). А может быть?..

Мужчина. В конце концов, я все-таки отправлюсь в полицию... И не нужно делать такое лицо... Я совсем не сочувствую тебе, и ты меня ни в чем не убедил... Было бы, конечно, неправдой утверждать, что твои слова никак на меня не повлияли, но я все сделал по собственному разумению.

Мертвец. Да, понимаю, понимаю... Ты ее потерял, но полон душевных сил вести мужественное сражение, чтобы взять реванш...

Мужчина (протестующе). И в мыслях нет, и в мыслях нет... (Смотрит на пол.) Как ужасны эти оспины...

Мертвец. Может быть, они окажутся небесполезными и еще пригодятся... Ты так потрудился...

Мужчина. Пригодятся?

Мертвец. Если, как ты и предполагал, полицию удастся обмануть и они не обнаружат кровавого пятна, выйдет, что оспины принесли пользу.

Мужчина (со смехом). Не нужно меня успокаивать. Мне бы хотелось хоть разок увидеть такого сдержанного человека, который, глядя на пол в белых пятнах, не проявил бы никакого любопытства. Нет, избежать вопросов вряд ли удастся. Что же мне тогда ответить? Может быть, сказать, что это отчаянные вопли ребенка, умирающего от голода? А полицейский пожалеет меня и тайком сунет денег на ужин.

Мертвец. Такой ответ, разумеется, не годится. Нужно придумать более логичное объяснение, не противоречащее здравому смыслу...

Мужчина. Например?

Мертвец. Например, ну хотя бы...

Мужчина. Бесполезно. Начать с того, что эти пятна сами противоречат здравому смыслу. Даже с точки зрения логики объяснить, опираясь на здравый смысл, то, что не укладывается в рамки здравого смысла, невозможно.

Мертвец (с тревогой). Да, это может поставить тебя в несколько затруднительное положение.

Мужчина. Оставь... Ты же сам предостерегал меня... Я готов ко всему... Даже представить не мог, что вот так, сам, накину на себя петлю.

Мертвец. Не нужно без конца роптать, но, честно говоря, ты действительно переусердствовал в своих уловках...

Мужчина. Может быть, это и к лучшему. Если о случившемся появится статья в газете, она узнает, наконец, всю правду. Ключ, находившийся под кроватью... Поворотом этого ключа далекий вопль сразу же превратится в обыкновенную человеческую уловку... А я окажусь свиньей... Но в таком случае самому взять на себя вину хотя и будет означать превращение в свинью, но свинью любимую. Если сравнить это с моим желанием тайно перетащить совершенно незнакомого мертвеца, к которому я не имею никакого отношения...

Мертвец. Выдумки. Начать с того, что ты говоришь о немыслимом. Ты не знаешь даже моего имени, у тебя не было никакой причины убивать меня...

Мужчина. Брось, стоит полиции установить твою личность, и не исключено, ты сразу же перестанешь быть посторонним мне человеком.