| — Но, пап, там же...— Забудь говорю. Про того наместника говорят, что он на руки грязный. Берёт и не стесняется. В Москве у него родич сидит и его кроет. Если он от денег отказывается, неспроста. Видимо, уже кто-то приметил себе.Сын вздохнул.— Не злись. Нет смысла за этот кусок с московскими тягаться. Больше потратим, в возню их при дворе влезем. Возня у императора под носом — это дорого.— Мы не бедные.— Мы не бедные, да только сегодня император нам улыбается, а завтра канцелярия имперская штрафы и выговоры выписывает. Всё течёт, меняется. Наши шахты и род остается, — Магомед достал папку из стола и протянул её подающему надежды отпрыску. — Держи. Почитай на ночь, подумай.Сын взял в руки папку, открыл первую страницу и удивлённо поднял взгляд на отца.— Так это же дальний восток. Оттуда логистика будет золотой.— Думай. Думай, считай. И к Корнеевым съезди в гости. Они в переработке собаку съели. Потом к Пришвиным загляни. Поговори, а потом снова думай и считай. Ты, Ибрагим, неглупый. Только на поверхность смотришь. Смотри глубже.Парень пролистнул страницу, вторую и поднял взгляд на отца.— Корнеевы переработку знают. Пришвины промышленники... — он умолк и нахмурился, уже что-то прикидывая в голове.Глава рода усмехнулся, но сказать ничего не успел. На столе зазвонил его личный телефон, который он использовал для семьи. Взяв его в руки, он обнаружил, что звонок от младшего сына.— Кто? — тут же поинтересовался Ибрагим.— Брат твой, — взял в руки телефон Магомед и поднял трубку. — Что случилось, Борис?— Пап, у моего друга проблемы. Нужен твой совет, — произнёс голос в трубке.— У тебя появились друзья? — хмыкнул отец. — Обычно ты ни с кем дружбы не заводишь. Кто она?— Он мужчина, пап, — ответил сын. — Так сложилось, что мы с ним одни силу свою в этой школе чувствуем.— Вот как... Маг земли?— Нет. Он... я дал слово, что не скажу о его силе.— Вот как... Что случилось? У его рода проблемы?— У него нет рода. Он из простолюдин, — произнёс младший сын. — Дар у него сильный. Я рядом с ним хорошо расту. И человек он прямой. Удобно с ним.— В чем проблема? Деньги нужны?— К нему пришли из муниципалитета города. Он сильный, и они ему какие-то правила навязывают. Хотят в интернат отправить. Говорят, что слишком бедный, комнаты у него своей нет или что-то в этом роде.Отец вскинул брови.— Хочешь, чтобы я обеспечил его жильем?— Нет. Просто не слышал о таком. Думаю, его из-за силы в интернат спихнуть хотят. Он чист, за ним выбросов нет. Силу контролирует полностью. Думаю, кто-то хочет его в интернат упечь. Сила редкая.Отец постучал пальцами по столу и хмыкнул.— Насколько редкая.— Настолько, что в Российской империи ее нет.Отец молча постучал пальцами по столу и покосился на старшего сына.— Я тебя понял. Пока ничего не делай. Жди моего звонка. Я попробую узнать.— Спасибо, папа, — послышался облегченный голос в трубке.— Пока не за что, — ответил отец и, вздохнув, произнес: — Постарайся, чтобы крысы в вашей школе больше не горели.— Я...— Я не спрашиваю, откуда они там вообще взялись. Просто постарайся. Сидите тихо, — с усмешкой ответил отец.— Хорошо, папа.Магомед положил трубку и взглянул на хмурящегося Ибрагима, после чего протянул руку и забрал папку.— Что случилось?— Твой брат друга завёл, — ответил он и убрал папку в стол.— Боря? Он же, вроде... Не любит разговаривать.— А тут умудрился, — хмыкнул отец.— У его друга проблемы?— Да, — кивнул глава рода и взглянул на сына. — Ты поедешь туда и разузнаешь всё про его друга. Кто он, как семья его живет. Возьми с собой Аси. Пусть она посмотрит вокруг него. Он простолюдин. Возможно, под него копают и хотят в род утянуть.— Простолюдин? — нахмурился Ибрагим. — Что с ним такого, что нам в это надо лезть?— Очень редкий дар. |
