До метро мы с Артемом дошли молча.

Глава 6

Отец Артема – высокий пожилой мужчина, выйдя в прихожую, дружелюбно поздоровался с нами, загадочно улыбнулся и тут же скрылся в своей комнате. В глубине его глаз я заметила лукавый и немного удивленный блеск. Видимо, все-таки и для него ситуация была нестандартной – наверное, не каждую ночь сын приводил в дом незнакомых девушек. Это предположение немного успокоило. Я сняла шубу, сапоги и, получив свежее полотенце, отправилась в ванную умываться.

Квартира, в которой жил Артем со своей семьей, выглядела запущенной. По углам лежала пыль, тут и там валялись непонятного назначения старые вещи, кое-где даже висели пучки засушенных трав. Рассмотрев их ближе, я поняла, что висят они так уже не первый год – и листики, и хрупкие стебли сплошь покрылись тонким слоем серой пыли.

Зато все свободное пространство было до отказа забито книгами. В гостиной, где стояли стенка и книжный шкаф, на многочисленных полках в коридоре покоились старые, видавшие виды тома. Настоящее богатство, собранное за долгую – как пояснил Артем – профессорскую жизнь отца.

Я со своей привычкой к чистоте чувствовала себя посреди захламленного пространства неуютно. Хотелось за*censored*ть рукава и привести все здесь в надлежащий порядок: выкинуть половину явно ненужных вещей, остальные разложить по шкафам и вымыть полы. Но от подобных попыток и, само собой, комментариев я, разумеется, воздержалась.

Пока я умывалась и украдкой разглядывала квартиру, Артем возился в своей комнате – застилал постель чистым бельем. Я вошла в его спальню и осторожно села в старенькое, стоявшее возле окна кресло. Дурные мысли, одна навязчивее другой, метались в голове как сумасшедшие. Приходилось изо всех сил напрягаться, изображая на лице беззаботную улыбку, чтобы не выдать своего смятенного состояния. Таких приключений со мной в жизни еще не происходило – вчера случайно познакомилась с человеком, чуть ли не на улице, а сегодня уже оказалась в его спальне, рядом с разобранной постелью. Я инстинктивно сжалась в комок, стараясь как можно глубже вдавить себя в кресло, словно оно могло стать защитой, спасительным гнездом. Артем на меня внимания не обращал: что-то убирал, перекладывал с места на место – одним словом, наводил порядок. А я сидела и молилась про себя всем известным богам о том, чтобы он сам вспомнил об обещании не трогать меня и добровольно покинул собственную спальню. И еще страшно жалела, что атеистическое воспитание и слишком обширные теологические познания мешают мне выбрать одного-единственного бога и помолиться только ему. А то ведь, как известно, у семи нянек дитя без глазу. Без глазу оставаться жуть как не хотелось.

Закончив с приготовлениями, Артем, вызвав внутри меня очередную бурю эмоций (я чувствовала, что уже на грани истерики), разместился на полу у моих ног. Я попыталась отодвинуться, чтобы ни в коем случае не касаться коленей Артема.

Он что-то говорил. Я вроде бы натянуто улыбалась и время от времени кивала, чтобы хоть чем-то походить на живое существо. Но какие слова Артем произносил, что за нотки звучали в его интонации, об этом я не имела ни малейшего понятия – в ушах плотно засели толстые беруши ужаса и страха. Казалось, я их просто физически ощущаю. Я мучительно изображала из себя активного слушателя и с нетерпением ждала, когда же он пожелает мне спокойной ночи и выйдет в коридор.

– Мне остаться? – кажется, так он спросил. Во всяком случае, это были первые слова, которые мне удалось разобрать.

– Ч-ч-что? – Раньше я никогда не заикалась – это точно.

– Я спрашиваю – мне остаться с тобой? – Артем терпеливо повторил вопрос, глядя на меня снизу вверх.

Сначала я просто отвела глаза, а потом закрыла лицо руками, словно собиралась заплакать, и отрицательно помотала головой.