– Что значит «блядство»?! – орет Антон. – Это кино, чувак! Она станет звездой, а твои друзья руки себе сотрут, мастурбируя на нее.

– Блядство это, а не кино, – говорит парень в наброшенном поверх темно-синего костюма пальто. – Я ее забираю, и точка!

– Леша! – кричит из-за двери девушка по имени Алена, исполняющая главную роль. – Мне надо с тобой поговорить! Ты не можешь решать за меня! Слышишь?! Открой немедленно дверь!

– Переодевайся! – рявкает Леша.

– Леша, послушай, Леша! – пытаюсь спасти ситуацию. – Помнишь, ты в прошлый раз тоже приехал весь взвинченный той сценой... Мы же смягчили... исправили сценарий... Я тебе гарантирую, что...

– С твоей репутацией никаких гарантий вообще быть не может! – тычет он в меня пальцем.

– А какая это у меня репутация? – напрягаюсь я.

– Такая... Видел тебя в журналах. – Он опускает глаза. – Шоу это еще твое...

– Что?

– Дрончик, погоди! – Антон отодвигает меня. – Леш, ты не понимаешь, что нам сдавать пилот в понедельник? Ты нас режешь серпом по яйцам!

– А мне-то что? – Леша раскачивается на носках.

– Леш, давай поговорим по бизнесу, а? – На лбу у Антона выступают капли пота. – Ты представляешь, сколько денег уже угрохано? Ты нас подставишь. Подумай сам, что нам делать? Сегодня уже четверг...

– А я вам сразу сказал, я не хочу, чтобы она в этом играла! Она актриса, а не проститутка!

– Лех, это уже было на прошлой неделе, дважды, и один раз на этой! – Антон пытается взять его за руку. – Давай ты сейчас поедешь домой, мы все снимем, и я тебе покажу готовый материал. Твоя принцесса там будет чистой Грейс Келли!

– Хорош меня разводить! Я сказал тебе, она серьезная актриса, никаких постельных сцен!

– Выход в лифчике из душа – это не постельная сцена! – защищается Антон. – Мы не можем в XXI веке не показывать тела!

– Свое покажи!

– Леша, открой! – барабанит с той стороны серьезная актриса. – Я от тебя ухожу! Слышишь?! Я никуда не поеду!

– Так, бля...

Леша рывком открывает дверь, хватает Алену за руку и волочит за тобой. Та ревет, косметика размазана по лицу, а еще она упирается и колотит его свободной ручонкой, но Леша прет, как ледокол.

– Отпусти меня!– верещит Алена.

– Опусти ее! – ору я. – Ты совсем обурел?

– Мудак, ты лишаешь ее карьеры! – орет Антон.

А потом орут все вокруг. Подключается актер, играющий главного героя, Коля Сироткин (школа-студия МХАТ), оператор, сценарист, осветители. И все тонет в гомоне, в котором спокойствие сохраняет лишь Ваня. Он закуривает, скрещивает руки на груди и тихо, но внятно, говорит:

– Мудаки вы все...

С тех пор как Ваня выбил у канала финансирование сериала, мы снимаем получасовой пилот уже полтора месяца. Рабочее название «Москва, я не люблю тебя». Антон в роли режиссера, я – в роли продюсера (знать бы еще, что это такое), Ваня в роли куратора проекта. Наше славное трио времен «Московского Первого» снова в креативном полете. Незатейливый сценарий: история любви московской девочки-первокурсницы и гастарбайтера. Павильонные съемки. На весь пилот – шесть действующих лиц. Казалось бы, ничего проще. Даже деньги есть. Но все выходило как-то сложно. Мешали враги. Их было у сериала трое: режиссер, оператор Слава и... диван.

Кино в исполнении Антона состояло из проблем. Актеры были деревянными и в ответ на его вопли: «Дай мне эмоцию!» – вздрагивали и хлопали глазами (эмоция была нужна Антону во всем, даже когда актер выходил из кадра в душ).