«По крайней мере, дождя здесь нет».

Танд, похоже, и сам находил в этом утешение. Пока они одолевали два последних поворота улицы, он откинул капюшон плаща и одобрительно кивнул, глядя в небо. Он изо всех сил старался не выглядеть самодовольным.

– Кажется, проясняется, – сказал он.

Арчет постаралась, чтобы голос прозвучал не слишком раздраженно.

– Ты действительно думаешь, что мы можем доверять этому признанию, Танд?

– О, безусловно. Налмур – славный малый, один из моих лучших. Он свое дело знает.

Налмур шел впереди группы. Заслышав свое имя, он оглянулся.

– Клянусь жизнью, госпожа. По меньшей мере еще три осведомителя привели нас к этому парню, назвав его имя, и когда он заговорил… ну… сами знаете, когда человек ломается, это вроде как можно услышать. Как гнилая ветка – хрясь, и все.

Она подавила желание вонзить нож ему в горло.

– Точно. А ты позаботился о том, чтобы этот сломленный малый был в состоянии с нами поговорить?

– Да да, госпожа. Его даже не пришлось дубасить сверх обычного. – Налмур взмахнул открытой ладонью, поясняя: – Понимаете, он семьянин. Славная женушка, пара крепких молодых сыновей. Есть с чем работать.

На лицах остальных мужчин в группе появились ухмылки.

– Да, спасибо, Налмур. – Возможно, Танд что то понял по ее лицу. – Думаю, стоит избавить нас от подробностей.

– Как вам будет угодно, господин. Госпожа. Но признание надежное как скала. Можете построить на нем за́мок.

Танд многозначительно посмотрел на Арчет: «Я же говорил». Она постаралась не заскрипеть зубами.

Они в последний раз повернули за угол и оказались перед небольшим рядом коттеджей, более сгорбленных и теснее жмущихся друг к другу, чем дома ниже по склону. Несколько людей Танда слонялись около открытой двери примерно посередине ряда. Они над чем то хохотали, но при виде приближающейся группы затихли и кое как встали по стойке «смирно».

Краем глаза Арчет заметила, как дернулась занавеска. Она не стала озираться. По всей улице за ними наблюдали. Собравшись у края темных окон, у дверей, приоткрытых всего лишь на дюйм и готовых захлопнуться. Смотрели и ненавидели чужаков, что топали мимо в своих сапожищах.

В точности как во времена послевоенной оккупации.

«Привет от Императора Всех Земель – мы пришли с миром и вселенским братством Святого Откровения.

А если вам ни то ни другое не нужно, придется вас уебать».

Танд взял инициативу на себя. Он кивнул в ответ на приветствие своих людей и прошел между ними, нырнув под низкую притолоку. Арчет вошла следом, в мягкое сияние засыпанного пламени в очаге и свечей, зажженных по случаю вечерних сумерек. От земляного пола исходил всепроникающий запах сырости, к которому примешивалась вонь опорожненного кишечника. В соседней комнате кто то протяжно и безнадежно выл. Еще три наемника Танда стояли на страже возле мужчины, раздетого до пояса и привязанного к стулу.

Налмур и остальные толпой ввалились следом за Арчет.

– Ну что ж, – сказал Танд. – Налмур, ты окажешь мне честь?

Налмур театрально обошел стул с привязанным к нему хозяином дома. Когда глаза Арчет привыкли к полумраку, она рассмотрела синяки на лице мужчины, корку запекшейся крови из сломанного носа, несколько багровых ожогов на груди и предплечьях. Его штаны насквозь промокли в паху. Налмур дружески обнял его за плечи одной рукой, и мужчина резко дернулся, пытаясь освободиться от пут.

– Господин, госпожа, познакомьтесь с Критлином Тильгетом, первым стражем Олдрейнского пламени из хиронского ордена. Наш мастер Критлин любит пару раз в год собираться со своими приятелями в каменных кругах и вызывать духов исчезающего народа.