Я не хотела видеть, что она сделает с ним.

Он не слушал меня, потому что слушать меня было не в его стиле. Дверь разлетелась вдребезги, и он ворвался внутрь.

— Камень! — крикнула я ему. — Мне он нужен.

Вмятина на рукояти атама по размеру идеально подходила для камня.

Не задав ни единого вопроса, Лир бросил мне зелёный камень. Я вставила камень в рукоять, и сила хлынула вниз по моей руке.

Разъярённая мать бросилась ко мне, но Лир встал передо мной, словно защищая.

Золотистый свет заструился от тела Лира, обвиваясь вокруг неё завитками, похожими на лианы.

Я начала напевать на диалекте Ис, работая над самым мощным атакующим заклинанием, которое я знала.

— Egoriel glasgor lieroral…

Моя мать прервала меня, выкрикнув своё собственное заклинание, и тёмная магия окрасила воздух вокруг неё, как чернила, расплывающиеся по воде.

Её заклинание подействовало на меня мгновенно, и тошнота начала подниматься в моём животе. Мне казалось, что она заставляет нас гнить изнутри. Её магия вызвала у меня отвращение, и я схватилась за живот.

Я вышла из-за спины Лира, работая над своим заклинанием. Мне нужно было направить на неё чёткий выстрел магией через атам.

Теперь, оказавшись ближе к ней, я могла видеть, что её глаза приобрели другой цвет. Они были мутно-зелёными, как морская вода, и свет в них двигался, как фосфоресценция глубин.

— Я должна была убить тебя при рождении, — прошипела она.

Вспышка света заполнила комнату, когда заклинание Лира набрало силу, и магия обернулась вокруг шеи моей матери.

— Я жалею, что вернул тебя, — Лир своей магией рывком поднял её в воздух.

— Egoriel glasgor lieroral ban… — заклинание начало спускаться по моей руке, потрескивая древней силой.

Но мама ещё не закончила. Она запрокинула голову, открыла рот и завопила пронзительной песней, от которой кровь стыла в жилах, а кости превращались в пепел. От её голоса мои нервы взорвались болью.

«Боги милостивые, остановите это». Лир пытался сдавить ей горло, и его хватка выглядела безжалостной, но это, похоже, не остановило её крик.

Затем солёная вода, вызванная её пронзительной песней, медленно начала подниматься к моему горлу, мешая мне завершить заклинание. Я подавилась, когда вода поднялась по пищеводу и наполнила мои лёгкие. Боль пронзила мою грудь.

Я упала на четвереньки, выблёвывая на пол гнилую морскую воду.

Я не могла утонуть — только не в море.

И всё же я тонула здесь, в пещере, от рук собственной матери.

Глава 38

Лир бросил мою мать на пол, и она упала на спину. Её корона сползла на глаза, и рёв, который она издала, отразился от стен пещеры. Но её чары по-прежнему душили нас.

Лир тоже тонул, стоя на коленях и выпучив глаза. Каким-то образом его магия всё ещё исходила из кончиков пальцев, обвиваясь вокруг моей матери. Её грудь начала выпячиваться, как будто её ребра вот-вот взорвутся.

Я выкашляла ещё больше морской воды, отчаянно нуждаясь в воздухе. Мне нужно дышать, о боги, мне просто нужен глоток воздуха.

Я снова подняла глаза и увидела, что Лир попытался вырвать её сердце из груди. Я не хотела этого видеть, но не могла отвести взгляд.

Ещё один всплеск воды в лёгких, поднимающийся к горлу. «Воздух. Воздух. Воздух». Мои лёгкие были готовы взорваться, моя грудь словно силилась разорваться на куски.

Когда я опять подняла глаза, вытирая рот, я уставилась на королеву Малгвену.

Её грудь выглядела совершенно невредимой, и лиановидные верёвки магии теперь бешено вырывались из неё, обвиваясь вокруг Анку.

Огромное тело Лира дрожало от напряжения, потому что он пытался пошевелиться.