Морская магия пульсировала по всему моему телу — чистое удовольствие от рукоятки атама в моих руках. Мутные глаза моей матери распахнулись.

Я прочла в них предательство. Моё сердце разрывалось. Время замедлилось, пока я смотрела в её водянистые глаза, испещрённые фосфоресцирующими крапинками. Когда-то она была для меня как родной дом; когда-то она гладила меня по волосам, рассказывая об яблоневых садах на дальней стороне Ис. Она учила меня быть осторожной, ведь мужчины — волки, а женщина должна заботиться о себе сама. «Мама».

А потом её тело рассыпалось передо мной в мокрый пепел. С разрывающимся надвое сердцем я смотрела на её останки, на жемчужную корону, лежащую поверх пепла.

Нет, моё сердце действительно разрывалось…

Когда я посмотрела на свою грудь, то увидела, что она вонзила свои ногти мне в сердце, и они остались торчать из моей груди, даже когда остальная часть моей матери рассыпалась прахом.

Время, казалось, тянулось бесконечно. Всё дыхание покинуло мои лёгкие, когда я посмотрела вниз на железные шипы в моём сердце.

Лир выкрикнул моё имя, подхватывая меня на руки. Он притянул меня к себе, но казался далёким, и я больше не могла его слышать. Я не могла его видеть.

Я хотела дотянуться до него, но моё сердце остановилось, и мир погрузился во тьму.

Глава 39

Я плыла под водой, в безжизненной и тёмной воде.

Я подумала, что, может быть, я всегда находилась здесь.

Я всегда буду здесь.

Я принадлежала морю пустоты.

Вдалеке горела звезда, и молочные лучи света пробивались сквозь воду. Она была прекрасна, но её не должно быть здесь. Бледный утренний свет тянулся ко мне. Утренняя звезда. Вспышка её силы накрыла меня, затем снова исчезла, оставив мою грудь пустой.

Я снова погрузилась в темноту, и холод воды проник в мою кожу и кости. Так вот на что похожа смерть. Может быть, это по-разному для всех.

Чистая печаль, острая, как железо, пронзила мою грудь, и это изысканное отчаяние разрезало меня надвое. Это моя смерть. И в смерти холодное мёртвое море перестало казаться мне домом. Мне нужно дышать. Бог глубин хотел, чтобы я страдала. Он заявлял права на часть моей души.

Солёная морская вода начала просачиваться в мой рот, стекая вниз по горлу.

Я всегда была здесь. Я всегда буду здесь. Пронзённая железом, тонущая в море ада. Это моя вечность.

Я чувствовала, как бог глубин вырывает мою душу из тела…

Затем тёплая рука обхватила мою руку, выдёргивая меня из моря.

Солнечный свет и воздух расцвели вокруг меня.

Я грузно приземлилась на травянистый берег и перекатилась на спину. Теперь меня затопила сила — божественная, морская сила, которой я когда-то обладала. Я чувствовала море в своей душе.

Я смотрела на Анку, и солнечный свет окутывал его ореолом, когда он склонился надо мной. Он наклонился и поцеловал меня в лоб, потом лёг рядом на траву. Вокруг нас росли полевые цветы, и я пыталась вспомнить их названия с детства — пурпурный чистец, морская морковь, ползучие лютики, алый бедренец. Терновник с белыми цветами карабкался по низким каменным стенам вокруг поля. Ахххх, как же я попала из морского ада в этот рай?

Я наполнила легкие прекрасным воздухом — воздухом, пахнущим Ис: водяной мятой, солью, полевыми цветами вокруг меня.

Лир потянулся ко мне, затем прижал меня к себе, откинувшись на траву. Он обнял меня, словно защищая, и я положила голову ему на грудь, прислушиваясь к биению его сердца. Оно билось в такт мелодичной музыки Ис. Где-то вдалеке зазвонили колокола Ис.

— Мы в Ис? — спросила я. — Что происходит?

Лир провёл рукой по моим волосам, успокаивая меня. Я никогда не хотела уходить отсюда. Я так злилась на него раньше, но теперь это не имело значения, не так ли? Потому что он хотел защитить меня, а я хотела защитить его, и всё остальное неважно.