— Ладно, спасибо за приглашение, а теперь говори, что тебе надо.

— У меня есть дочь.

— С каких это пор?

Рэт медленно повернулся к нему.

— Уже порядком.

— А кто ее мать?

— Вы ее не знаете. Она… умерла.

Дариуса охватила грусть. Сквозь смрад потных тел, алкоголя и табака пробился запах боли.

— Сколько ей лет? — спросил Рэт, начиная догадываться, чего от него хотят.

— Двадцать пять.

Рэт чертыхнулся вполголоса.

— Даже не проси меня об этом, Дариус. Даже не проси!

— Я должен, милорд. Ваша кровь…

— Еще раз заикнешься об этом, и ты покойник.

— Вы не поняли. Она…

Рэт стал было подниматься, но Дариус удержал его за руку.

— Она полукровка.

— Господи Иисусе…

— Ей не пережить превращение наедине с собой, но, если вы согласитесь помочь, у нее появится шанс выкарабкаться. Ваша кровь достаточно сильна, чтобы спасти полукровку от смерти. Я не прошу вас сделать ее своей шеллан или защищать ее. Об этом я сам позабочусь. Пожалуйста. Мои сыновья мертвы. Она — это все, что останется после меня. А я… я так любил ее мать.

Попроси об этом кто-нибудь другой, Рэт сразу послал бы его подальше. С людьми и полукровками он не церемонился, признавая их только в двух видах: самок — на спине, самцов — ничком и прижмуренных.

Но Дариус был его близким другом. Вернее — его можно было бы назвать таковым, если бы Рэт его подпускал ближе.

Гнев пробежал по жилам и затаился в груди. Пусть он покажется неблагодарным, но он не станет распускать слюни из-за какой-то полукровки. Доброта и милосердие — не его профиль. Он встал из-за стола.

— Я не могу сделать этого даже для тебя.

Дариус судорожно сглотнул. Рэт смутился и потрепал его за плечо.

— Если ты ее любишь, сделай одолжение, попроси кого-нибудь другого.

Развернулся и пошел к выходу. По дороге он очистил память посетителей бара. Те, что покрепче, будут думать, что он им приснился, которые послабее — забудут вовсе.

Выйдя на улицу, он направился в темный двор позади «Скримера», чтобы дематериализоваться без свидетелей. У дверей бара валялся обкуренный бомж, рядом в кустах проститутка обслуживала клиента, а чуть в стороне наркодилер дискутировал по телефону насчет партии крэка.

Рэт почувствовал, что его преследуют, и сразу догадался кто. Сладкий запах детской присыпки бил в нос.

Он широко улыбнулся, расстегнул кожаную куртку и достал сюрикен. Звездочка из нержавеющей стали удобно легла в ладонь.

Разговор с Дариусом вывел его из себя, так что дружок из Общества лессеров подвернулся очень кстати. Убить человека без души — вот что ему нужно, чтобы выпустить пар.

Рэт заманивал лессера в темноту и готовился к бою. Сердце билось ровно, мышцы напряглись. Чуткие уши вампира различили щелчок затвора.

Со скоростью молнии он увернулся от пули, присел и метнул сюрикен на звук. Серебряная звездочка описала дугу, полоснула лессера по горлу и унеслась в темноту. Пистолет покатился по асфальту. Лессер схватился обеими руками за шею и упал на колени.

Рэт подошел к нему, обшарил карманы и переложил к себе в куртку бумажник и телефон. Потом медленно вытащил из заплечных ножен длинный кинжал с черным лезвием. Схватка его разочаровала, все кончилось слишком быстро. Судя по темным волнистым волосам и неумелой атаке, ему достался молодой рекрут.

Быстрым движением Рэт перевернул труп на спину, подбросил нож, поймал его за рукоятку и снова метнул. Клинок вонзился в тело, прошел через грудину и попал в черную пустоту, где раньше было сердце.