|
С тобой, кто лечит некромансовскую тварь! Да любой мой сородич тебе бы башку за такое снёс и не промедлил! - Может, он и попытался б снести, - Тёрн усмехнулся, повёл могучими плечами. - Что ж, истиннорождённая, на всё твоя вольная воля. Иди, куда сердце велит. Но прежде рассуди… - Чего тут рассуждать?! Ты помогаешь Гончей - значит, с нею заодно! Может, ты таки некрополисовый подручный? - Ага, хорош подручный - дал тебе выспаться, вместо того чтобы спалить твою лозу, связать, одурманить и преспокойно потащить в тот самый Некрополис, получать заслуженную награду. - Может, ты шпионишь! - Н-да. Нет, я не спорю, это, конечно, блистательный замысел - сознательно дать тебе бежать, поставив в сопровождающие молодую и неопытную Гончую, а следом отправить бывалого соглядатая… Но, хвала всем богам, настоящим или вымышленным, наши славные некроманты на такое не способны. Иначе они бы уже подмяли под себя весь континент. - Хватит, - отрезала Нэисс. - Дальше у каждого своя дорога. Ты, раз уж неможется, оставайся и милуйся со своей зомбячкой, а я пошла. Дорога дальняя. У меня остался один должок - там, в Навсинае. - Счастливого пути, Нэисс, но мне кажется - ты совершаешь ошибку. - Как-нибудь сама разберусь, - надменно бросила сидха, не поворачивая головы. - За свои ошибки привыкла сама отвечать. - Что ж, удачи, - Тёрн отвернулся. Нэисс с гордо поднятой головой зашагала прочь. Одно движение, другое - и она уже скрылась из виду, мгновенно растворившись за серебристыми колючими занавесами. Дхусс тяжело вздохнул. Некоторое время смотрел вслед исчезнувшей девушке, качал головой, что-то бормотал себе под нос. Потом решительно встряхнулся, словно намокший пёс (злые языки выводили происхождение дхуссов от сторожевых собак древних богов, тех самых Семи Зверей). И - повернулся к Гончей. Та словно только и ждала этого момента. Антрацитовые глаза раскрылись. - Проснулась? - улыбнулся ей Тёрн. - Ну, как ты после вчерашнего? Я вытащил все иглы, следы могут ныть ещё дней пять-шесть, но если правда то, что болтают о Гончих Некрополиса, то ничего болеть уже не должно. На, попей, - он протянул снятую с пояса деревянную флягу - наверное, единственную имевшуюся у него вещь, кроме длинного боевого посоха. Тонкие бледные пальцы осторожно протянулись вперёд. Обхватили флягу. И почти что вырвали её из руки дхусса. Гончая припала к горлышку, словно во рту её не было ни капли уже невесть сколько дней. - А… ы… ох… - Пей-пей. Здесь добрая вода. Особенно после той дряни, чем потчуют в Некрополисе. Гончая наконец оторвалась от фляги. По точёному острому подбородку с ямочкой стекали прозрачные капли. Чёрные глаза уставились на спасителя. - Спасибо, - теперь она говорила чисто и твёрдо, как северянка с побережья моря Тысячи Бухт. - Спасибо тебе, незнакомец. Моя жизнь стоит немногого, но всё-таки… Девушка сделала неуловимое, расплывающееся, почти неразличимое глазом движение. Из обоих рукавов серой куртки выскочило по игольчатому лезвию длинной в ладонь. - Благодарю за спасение и прошу направить путь мой, - клинки скрестились, а сама она опустилась на одно колено и склонила голову. - Встань, Гончая. Кстати, сказала б, как тебя зовут по-настоящему. Или тебя продали такой маленькой, что уже и не помнишь? Угольно-чёрные глаза запылали ничуть не слабее янтарных. |
