Марлоу проглотил остатки бренди, обдумывая предложение. Это как раз то, что ему было нужно. Работа в маленьком городишке, где его никто не знает. Он может залечь в этой норе на несколько недель, а потом вернуться в Лондон за деньгами, когда там о нем забудут. Затем Ирландия. Все можно устроить как надо, если найти нужных людей и правильные ходы.

Сама по себе идея Магеллана казалась ему очень привлекательной, но как быть с этим О'Коннором? Если дело примет крутой оборот, может вмешаться полиция. А любое столкновение с полицией меньше всего улыбалось ему. Марлоу осторожно поставил стакан.

– Не знаю, папа. Мне надо обдумать ваше предложение.

– А в чем дело? Вы что, испугались? – язвительно спросила Мария.

Отец нетерпеливо замахал на нее рукой.

– Оставайся здесь, сынок. Займешь бывшую комнату Педро.

Пока отец и дочь ждали ответа Марлоу, в комнате воцарилось молчание. Старика прямо-таки трясло от нетерпения, девушка, напротив, казалась спокойной и бесстрастной. Марлоу посмотрел на нее в упор, но она не подала и виду, какое решение ей по душе, хотя немного покраснела и нахмурилась.

С полуулыбкой Марлоу снова обернулся к старику.

– Мне очень жаль, папа. Но мне хочется тихой жизни, а тут, думаю, в самом ближайшем будущем будет совсем другое.

Лицо Магеллана как-то разом осунулось от разочарования, и он снова стал старым человеком. Очень старым человеком.

– Конечно, я понимаю, сынок, – сказал он. – Нельзя требовать от постороннего так много.

Мария быстро подошла к отцу, обняв его за плечи.

– Не беспокойся, папа. Мы выстоим. – Она гордо улыбнулась Марлоу. – Мой отец не имеет права просить вас об одолжении, мистер Марлоу. Это наша забота. И мы должны справиться с ней сами.

Марлоу с трудом выдавил улыбку, чтобы скрыть ярость, вскипевшую в нем. Его переполнял гнев, но, главным образом, против самого себя. Впервые за много лет он ощутил стыд. «Мы сможем постоять за себя» – таков был смысл слов Марии. Старый человек и молодая девушка. Он подумал, как долго они продержатся, когда банда О'Коннора возьмется за них как следует.

Марлоу потянулся за плащом, стараясь, чтобы его лицо оставалось бесстрастным. Что бы ни случилось, он не станет вмешиваться. Все, чего он хочет, так это ни во что не совать свой нос и залечь на дно на пару недель, а потом судьба сама повернется к нему лицом. Нужно быть полным идиотом, собираясь рисковать всем после пяти лет беспрерывных пота и крови. И чего ради? Ради старика и девушки, с которой он знаком всего-то один лишь час.

– Может быть, мне лучше уйти сразу? – сказал Марлоу, натягивая плащ.

Прежде чем Магеллан успел ответить, послышался звук подъехавшего грузовика. Он остановился у дверей, и мотор выключили.

– Это, наверное, Билл, – возбужденно произнесла Мария. – Надеюсь, ему повезло.

Грохнула наружная дверь, и в прихожей послышались шаги. В дверях, слегка покачиваясь, стоял молодой человек среднего роста в кожаной куртке и вельветовой кепке. Его полное добродушное лицо было бледно и искажено от боли. Один глаз совсем заплыл. Рот разбит, и кровь размазана по щеке.

– Билл! – вскрикнула Мария испуганно. – Что такое? Что они с вами сделали?

Джонсон неуверенной поступью прошел вперед и упал на стул. Магеллан поспешно налил и подал ему стакан бренди.

Марлоу стоял поодаль и молча наблюдал за происходящим.

– Кто тебя так избил, парень? – требовательно спросил Магеллан. – Это люди О'Коннора?

Джонсон проглотил бренди и поперхнулся. Казалось, ему было трудно говорить.