— Клянусь святым причастием, — бормотал он и жалобно охал, — от этого дьявола досталось ещё крепче. Минуты подождать за дверями не могут, рыцарская кровь, вишь, не позволяет. Тому, серому, хоть за вино лишнего прописать можно. А с этого попробуй получить и за то, что он на самом деле выпьет!

Рука, одетая в звериную шкуру, грубая, загорелая, на одно мгновение встретилась на стаканчике с тонкими белыми пальцами серого рыцаря. Кости взлетели на воздух и со стуком рассыпались по столу.

— Одиннадцать! — разом вскричало несколько взволнованных голосов. Лицо серого рыцаря было неподвижно-спокойно. Быстрым и точным движением он поднял стаканчик и…

— Двенадцать! — крикнули те же голоса. И комнате поднялся неистовый шум: притон трактирщика Хромого Джона славился крупной игрой. А также не менее крупными драками, после которых нередко в отдалённом лесу или речке находилось тело внезапно исчезнувшего человека. Но такая игра, да ещё между такими посетителями, даже и здесь была диковинкой.

— Двенадцать! — ещё раз прокричали ликующие голоса.

Лицо сэра Гью пожелтело, затем посинело. На висках вздулись толстые жилы, но глаза сохранили свой тусклый леденящий взгляд. Он был в бешенстве. Торжество, звучащее в голосах посетителей, рассердило его едва ли не больше, чем проигрыш. Однако, справившись с собой, он тем же тусклым голосом предложил:

— Сыграем ещё, благородный рыцарь?

— Охотно, — с готовностью отозвался серый рыцарь и добавил со скрытой насмешкой в голосе, — только разреши, благородный сэр, познакомиться с цветом твоих монет.

Одну минуту казалось, что сэр Гью вот-вот кинется на него. Два испанских кинжала висели у него за поясом, и все присутствующие знали, что он умеет их метать так же сильно и точно, как стрелы лука. Но серый рыцарь не изменил своей небрежной позы, и это вернуло Гисбурну самообладание. Молча он отцепил от пояса кожаный кошелёк и бросил на стол.

— Считайте! — сказал резко, и несколько человек услужливо кинулись выполнять распоряжение. Не любил Гью Гисборн расставаться с червонцами, но что-то в позе и выражении лица серого рыцаря заставило его пойти на уступку. Кучка червонцев, равная закладу на столе, со звоном соединилась с первой.

— Идёт? — Гисбурн протянул руку за стаканчиком.

Но серый рыцарь продолжал небрежно играть им, ловя кости, подброшенные чуть не до потолка.

— С этим покончено. А где же твоя новая ставка? — И, положив вместе с кубиками в стаканчик ещё два червонца, он подбросил и ловко поймал всё сразу. В толпе зрителей послышались смех и возгласы восхищения, но взгляд сэра Гью быстро успокоил их.

— Берегитесь, — угрожающе промолвил он, и рука его потянулась к одному из испанских кинжалов.

— Кого? — спокойно спросил серый рыцарь, не отрывая взгляда от летающих червонцев. — Ты поставил заклад и проиграл его. Я вправе требовать, чтобы ты, если хочешь играть дальше, ставил новый заклад.

— Верно, рыцарь говорит правду, заклад на стол! — послышались негодующие голоса. Громче всех кричал Клифтон, но, встретившись со взглядом сэра Гью, он замолчал и попятился в толпу. Тонкие губы Гью Гисбурна искривились от бешенства, из-под них блеснули клыки. Тяжело дыша, он протянул руку и взял со стола опустевший кошелёк.

— Так ты отказываешься играть на слово? — срывающимся голосом спросил он, и мало кто рискнул бы ответить ему отказом, взглянув на эти дрожащие губы и загоревшиеся наконец тусклым светом глаза.

— Отказываюсь, — так же спокойно, не глядя на него, ответил серый рыцарь и, поймав звонко стукнувшиеся на дне бокала червонцы, швырнул один дрожавшему поварёнку.