«И, готов спорить, Стоун тоже».

— Но ведь решать должна Сил? Не ты?

— Нет, решать должен Микки, а он, мне кажется, доверился бы мне. У меня больше шансов.

— Тебе так кажется.

— Иногда ничего лучше нет.

— И ты хочешь, чтобы я тоже ничего ей не рассказывала.

— Я хотел, чтобы ты не приезжала, — отвечает Воорт.

— Похоже, последнее время ты скрываешь массу вещей от массы людей. Кто ты? — Глаза Камиллы широко открыты, она смотрит пристально, как на незнакомца.

«До звонка Бока осталось восемьдесят минут».

— Представь себе, Камилла. Захвачены заложники, и тут появляется Азиз. — Воорт говорит о комиссаре. — Если мы рассказываем ему, дело уходит у нас из рук, но отвечаем за все по-прежнему мы.

— Кто такая Тина Тадессе?

Такси уже съехало с автострады ФДР и движется через город по Четырнадцатой улице. Скоро они будут у дома Воорта.

— Тина Тадессе, — повторяет она.

Воорт потрясен. Он не представляет, откуда Камилла узнала или что именно она знает, но вопрос очень серьезный. Дело не в ревности. Ревность придет позже, если он уцелеет. Но от его ответа зависит, поддержит ли его Камилла. Это вопрос доверия и верности — и того, что будет чувствовать Камилла, если она согласится, а все сорвется. Его бросает в жар.

— Это помощник судмедэксперта по этому делу.

Воорт смотрит ей в глаза. Они оба понимают, что подробные объяснения отнимают время у Микки. Сейчас его лицо должно выражать абсолютную веру в Камиллу, а еще решительность, ложную уверенность и напор. Это определит ее выбор.

— Что я должна сделать? — спрашивает она, когда такси останавливается у дома.

— Поезжай к Грегу. — Воорт выходит из машины и наклоняется к двери, краем глаза замечая, как какая-то красная машина — с полным приводом — останавливается недалеко от дома. — Не ходи к себе. Ночуй сегодня у Грега.

— Будь на связи, — просит Камилла.

— Постараюсь, но если не смогу, никуда не ходи.

— Могу я помочь? — Камилле отчаянно хочется сделать хоть что-то. Тина Тадессе и для нее отходит на задний план.

— Зайди в Интернет. Продолжай заниматься Стоуном. Попробуй найти что-нибудь о Леоне Боке. — Воорт диктует по буквам. — Мне кажется, он был миротворцем ООН. Они должны хранить списки. Я не знаю, откуда он. Сейчас он наемник. Проверь базы данных по преступникам. И армию США — на случай, если он отсюда.

Что-то раскалывается в душе. Или это он сам раскалывается и из осколков появляется другой Воорт? Даже Камилла кажется частью другой жизни.

— Что произошло с лодкой? — спрашивает кузен Грег, когда Воорт звонит ему.

— Потом расскажу. Просто присмотри, чтобы Камилла осталась у тебя. Ладно?

Такси увозит ее, и Воорт бросается в дом. Для разнообразия, никого из родственников дома нет, и, возможно, так и было с тех пор, как семья проголосовала за то, чтобы он бросил это дело. Глаза старых копов с портретов на стенах, кажется, следят за ним с немым укором. В кабинете он кладет в портфель пустые папки. И диктофон.

Воорт выходит из дома и заходит в гараж с улицы, чтобы люди Бока видели портфель. Выехав в центр на «ягуаре», он едет достаточно медленно, чтобы «форанер» не потерял его из виду.

«Пятьдесят шесть минут до звонка Бока».

Следующая остановка — Полис-плаза, 1. Воорт оставляет «ягуар» на стоянке, включив мигалку. Он проходит через турникет в вестибюль и поднимается на лифте с полицейскими и детективами, мысленно спрашивая: «Неужели кто-то из вас работает на Стоуна?» Во всем здании чувствуется напряжение.