|
- Он женат? Она утвердительно кивнула. - Счастлив? И тут слезы, которых так долго ждал Мегрэ, брызнули из ее глаз, горло у нее сжалось, и она бросила ему, как будто возлагала на него ответственность за все случившееся: - Он начал пить... Маргарита ждет ребенка... - А как его дела? - Его кабинет не приносит никаких доходов. Ему пришлось поступить на службу в Реймсе... И она в бешенстве, мелкими толчками, стала прикладывать к глазам носовой платок, чтобы осушить глаза. - А Мария? - Она умерла за неделю до того, как должна была постричься в монахини. Зазвонил телефон, и Анна, подойдя к нему с блокнотом в руке, ответила совсем другим голосом: - Да, господин Бормс... Хорошо... Завтра вечером... Я сейчас же пошлю телеграмму... По поводу груза шерсти я посылаю вам письмо с некоторыми замечаниями... Нет!.. У меня сейчас нет времени... Вы прочтете письмо... Она положила трубку. Ее хозяин стоял на пороге, глядя поочередно то на нее, то на Мегрэ. Комиссар вернулся в соседний кабинет. Что вы о ней скажете?.. А я еще не говорил вам о ее честности!.. Она до того щепетильна, что это просто граничит с глупостью... - Где она живет? - Не знаю... Или, вернее, я не знаю ее адреса, но мне известно, что она живет в меблированных комнатах для одиноких женщин, которые содержит какое-то благотворительное общество. Но... Послушайте-.. Вы начинаете меня пугать... Вы познакомились с ней, по крайней мере, не при исполнении своих служебных обязанностей!.. Это было бы немного тревожно... - Не при исполнении моих служебных обязанностей, - медленно ответил Мегрэ. - Так мы говорили о том, что вы обнаружили эту ассигнацию в пачке... Он прислушался к звукам, доносившимся из соседнего кабинета, где женский голос говорил по телефону: - Нет, месье, он занят! У телефона мадемуазель Анна... Да... Я в курсе дела... 1932г. |
