-------------------------------------------------------------------------------

Дневник путешествия

Холли Капуто и Марка Левина

Джейн Харрис

Ладно, я понимаю, что итальянцы многое привнесли в нашу культуру, ну, там, Да Винчи и Майка

Пьяццу[1], например, не говоря уж о канноли[2].

Но серьезно, почему бы Холли и Марку не пожениться в какой-нибудь другой стране, где есть

электричество?

Ладно, ладно, я ЗНАЮ, в Италии есть электричество. В теории. В большинстве округов. Просто, как

оказалось, на дом дяди Холли теория не распространяется. Особенно, когда включаешь плиту.

Поскольку в ту же минуту, как Марк врубил конфорку, чтобы вскипятить воду и сварить пасту,

которую нам оставила фрау Шумахер, у нас вырубило свет.

Когда мы позвонили ей и спросили, есть ли свет у нее, фрау коротко ответила: "Да", - а после того, как мы объяснили, что делали перед отключением электричества, она захихикала:

- Ой, фам нелься фключить плиту и сфет отнофременно!

Серьезно. Она смеялась как сумасшедшая над тем, что глупые американцы пытались

использовать плиту, НЕ выключив свет.

Когда мы поинтересовались, где находится распределительный щиток, чтобы врубить

электричество (и, наверное, поужинать антипасто[3]), фрау начала пояснения:

- Ой, та. Ну, фи итти по тороке к форотам…

А Холли такая:

- К ЭЛЕКТРОННЫМ воротам? Через которые мы заезжали?

А фрау Шумахер:

- Та, - как будто говоря: «О каких еще воротах я могу говорить, дурында?» И продолжает: - Итите

черес форота к статуе Деффы Марии у польшого терефа…

Серьезно. ЧЕРЕЗ ворота. В НЕСКОЛЬКИХ КИЛОМЕТРАХ от дома. Ну, ладно, может, в двухстах

метрах. К СТАТУЕ ДЕВЫ МАРИИ. У большого дерева.

- … а потом откройте ее спину и найтете пропки.

Ага. Вот как в Италии врубают электричество после выключения. Они ИДУТ по дороге, проходят

ЧЕРЕЗ ворота, ПОДНИМАЮТСЯ к статуе ДЕВЫ МАРИИ, ОТКРЫВАЮТ ее спину и щелкают

выключателем.

О, да. В темноте. Под проливным дождем.

Так как Холли подумала, что не совсем поняла фрау Шумахер, она передала трубку Кэлу и

заставила его спросить еще раз, уже на немецком.

Тот же ответ.

Так что Кэл сказал, что он этим займется.

Это явилось, надо признаться, первым актом великодушия с его стороны (ну, не считая того, что

он заплатил за ужин прошлым вечером). Особенно учитывая предложение фрау Шумахер послать

Петера.

Но Кэл настоял на своем. Он выбежал на улицу, а мы с Холли и Марком сидели в темноте,

обмениваясь шуточками насчет сбежавших итальянских заключенных, которые могут рыскать по

округе, ожидая, пока кто-нибудь не включит плиту, чтобы в доме вырубило свет, и они смогли

ограбить простаков.

Спустя некоторое время мы услышали, как хлопнула входная дверь, и вернулся Кэл: мокрый с

головы до ног, он ругался как портовый грузчик.

Но света по-прежнему не было.

- Что случилось? - полюбопытствовал Марк.

Но Кэл не ответил. Он побродил туда-сюда в полутьме, отыскал бутылку «Джека Дэниэлса»,

заначенную дядей Холли в барном шкафчике, до краев наполнил стопку и опрокинул ее в себя

одним глотком. Затем сел – совершенно намочив дяде Маттео его белый диван – и обхватил

голову руками.

- О, - внезапно сказал Марк, как будто понял, что происходит. – Там была?.. – Кэл кивнул, не

поднимая головы. Так что Марк продолжил: - Ладно. Не переживай. Я схожу. – И схватил

плохонький фонарик, который мы нашли в буфете дяди Маттео.

Конечно же, после подобного диалога я не могла отпустить Марка просто так.