– Ерунда! – сказал Римо.

– Когда то Мастер Синанджу состоял на службе у одного императора, и когда этот император проиграл очередную войну, то его добро перешло в собственность победителя. Но этого бы не случилось, окажись Мастер Типи на месте в самый критический момент. Я не рассказывал тебе эту историю, Римо?

– К черту твои истории! Если я остаюсь в Синанджу, то ты тоже никуда не поедешь.

– Ты принял решение?

Римо скрестил руки на груди и категорическим тоном объявил:

– Однозначно.

– Замечательно! Тогда давай сюда меч Синанджу. Быстро! Пока русские не вломились в дверь.

Римо снял с почетного места на стене двуручный меч с инкрустированным драгоценными камнями эфесом и лезвием больше двух метров длиной. Потом подошел к Чиуну и двумя руками подал ему меч, держа его лезвием к себе.

– Я не собираюсь его брать, – сердито сказал Чиун. – Быстро отсеки мне голову.

И Мастер Синанджу нагнулся, подставляя Римо старческий затылок.

– Нет! – в ужасе отшатнулся тот.

– Руби! – приказал Мастер Синанджу. – Если ты готов избавить меня от горечи изгнания, то освободи и от позора. Я не хочу осознанно нарушать свой священный долг! Подари чистую смерть Мастеру, который вернул тебе жизнь!

– Ни за что!

– Но что тебя останавливает, сын мой? Всего один удар – и ты свободен от всяких обязательств передо мной и моим народом! – Римо уронил меч. Его душили слезы. – Ты смог бы вернуться на родину. И взять с собой Ма Ли, если захочешь.

– Не могу. Я тебя люблю.

– Значит, плохо любишь, если не хочешь избавить меня от ненавистной обязанности, – сказал Мастер Синанджу, поднимая глаза к мокрому от слез лицу Римо.

– Прости меня, папочка.

– Будь по твоему, – произнес наконец Чиун и медленно поднялся, подобно цветку подсолнечника, заснятому на кинопленку с эффектом ускоренного роста. – Я отправляюсь на встречу со своими новыми клиентами. Надеюсь, ты не станешь вмешиваться.

– А как насчет церемонии посвящения?

– Сейчас нет времени. Я распоряжусь на этот счет. Считай себя новым Мастером Синанджу.

– Боюсь, я еще не готов, – тихо возразил Римо.

– И я того же мнения, – сказал Мастер Синанджу, – но судьба распорядилась иначе. Впрочем, утешением тебе может служить история Мастера Типи.

Там, рядом с троном, ты найдешь свиток с описанием его карьеры при новом императоре.

И Чиун, не оглядываясь, вышел из дома предков.

* * *

Полковник Виктор Дитко стоял на площади селения Синанджу в окружении одетых в черное бойцов ударной группы войск особого назначения – солдат спецназа. Нечто среднее между американскими «зелеными беретами» и нацистскими штурмовиками, это были самые злобные части во всей Советской Армии. И сейчас полковник Дитко был готов бросить их в бой.

У него имелся приказ Кремля – на закате захватить Мастера Синанджу и немедленно доставить в Россию.

Полковник Дитко видел, как попрятались в страхе жители селения, и тем сильнее было его удивление, когда два пожилых корейца торжественно вступили на площадь. Того, что был помоложе, он узнал: это он давал пространное интервью Сэмми Ки. Второй же, двигавшийся нетвердой походкой, показался ему незнакомым.

И тут его осенило, что это сам Мастер Синанджу. В своей погребальной мантии он казался древним, ссохшимся и немощным старцем.

– Это еще что? – требовательно обратился Дитко к Мастеру Синанджу.

И Мастер Синанджу ответил ему на чистом русском языке:

– Это – Мастер Синанджу, советский пес.