– Ага. Я же сказала, что знаю все. Это часть всего. – По правде говоря, я не была уверена, что все о нем знала. Будучи лучшим другом Гейджа, он был близок мне как брат, но в некоторых моментах оставался для меня загадкой. Вот только и Брейден, скорее всего, находился в том же положении, поэтому я была уверена, что знала его, по крайней мере, не хуже, чем он меня.

– Похожи на болото? Серьезно? Звучит отвратительно.

– Да, они как болото. – На самом деле у него были удивительные глаза – карий плотно переплетался с зеленым. Как будто они не могли решить, за какой цвет команды играли. – Твоя очередь.

– Прекрасно. У тебя серые, отливающие сталью глаза.

– Ох, я тебя раскусила. Ты крадешь мои факты!

– Да, наши факты должны соответствовать друг другу. Если бы я не знал цвет твоих глаз, когда ты знала мой, то сразу бы проиграл. Теперь твоя очередь подбирать соответствующий факт обо мне.

Я кивнула.

– Хорошо. Поняла. Будем обмениваться фактами. Тогда твоя очередь.

– Правильно. Ты хреново разбираешься в математике.

Я ахнула от напускной обиды.

– Грубо... но правда. – Ладно, теперь мне нужно было придумать, с каким предметом у Брейдена в школе были проблемы. Проблемы? Да Брейден был отличником! Ничего не приходило в голову, парень справлялся со всеми предметами, но я не хотела его хвалить после того, как он меня раскритиковал.

– О! Есть! Ты ужасен в пении. У меня даже имеется доказательство, в седьмом классе ты вызвался петь соло на рождественском представлении, но забыл песню и фальшиво пропел всего несколько слов. – Я рассмеялась, вспоминая этот унизительный момент. – Думаю, у нас где-то сохранилась запись.

– Ауч! – Он, наверное, схватился за грудь, но наверняка хотя бы слегка улыбнулся. У Брейдена была очень красивая улыбка. – Между прочим, твой брат записал меня на это соло в мое отсутствие, за что впоследствии получил. Но да, с пением у меня не сложилось.

– Моя очередь, – сказала я, мысленно представляя Брейдена, чтобы придумать следующий факт. Я чуть не сказала, что у него был шрам на правой брови, но это показалось мне очень личным. Скорее всего, я не должна была о нем знать. Тем более что он был едва заметен. – Ты ненавидишь проигрывать.

– Не в счет.

– Почему?

– Ты тоже ненавидишь проигрывать, поэтому эти факты отменяют друг друга. Хотя, вообще-то, ты действительно не любишь проигрывать, а я лишь отчасти, поэтому, вероятно, ты права. Теперь мне нужно придумать, что ты отчасти не любишь.

– Да пошел ты, дурак! Ты знаешь, что ненавидишь проигрывать так же, как и я. А доказательство появится, когда я одержу победу над тобой в этой игре и ты будешь реветь, как младенец.

В его доме возобновились крики, и мы оба замолчали.

Он вздохнул.

– Думаю, мне лучше вернуться и попытаться уложить его спать.

– Это срабатывает?

– Иногда.

– Удачи.

– Ага. – После того, как он отошел на несколько шагов, я услышала его шепот: – Мы еще не закончили. Я тебя обыграю.

Спустя полчаса моего уединения с кассой из служебного помещения выбежала Скай, которая теперь была платиновой блондинкой с зелеными прядями. На ней была свободная туника, похожая на одну из тех, что заставила меня купить Линда, и которую я пока не решалась надеть.

– Мама Лу! – выкрикнула Скай, размахивая ботинками. Затем остановилась и посмотрела на меня. – Привет, Чарли. Где Линда?

– Ужинает.

Ее плечи опустились. Она подняла один ботинок.

– Ты это видишь?!

Не знаю, что я там должна была увидеть. Наверное, какую-то крохотную несоответствующую деталь, но я не видела ничего, кроме большого черного ботинка.