– Да, это засчитывается, – выпалила я на одном дыхании.

– Что это было?

– Это было «да».

– У тебя такой забавный голос.

– Да, ну, у тебя забавное лицо. Увидимся завтра. – Решила убежать я от его смеха.

– Ну и кто кого теперь лучше знает? – напоследок выкрикнул он.

– Ты меня напугал!

Он посмотрел на дверь позади меня, затем на меня.

– Что ты делаешь? И почему у тебя на лице была глупая улыбка, когда ты зашла? Ты что, сбегаешь тайком? Есть какой-то парень, которому мне следует врезать?

Мои щеки невольно вспыхнули. Никто не знал о моей болтовне у забора с Брейденом, и я планировала все так и оставить.

– Нет. Я не сбегаю тайком. Просто гуляла по двору. Потому что сегодня ты со мной не бегал, и я не могла заснуть. – Пока он не успел проанализировать мое высказывание, я перевела стрелки на него. – Ты только что вернулся? Папа тебя убьет.

– Нет. Я был дома. Просто проголодался.

Я достала из шкафчика тарелку и насыпала себе хлопья «Кокоа криспиз». Гейдж немного подвинулся, и я присела рядом с ним.

– Значит, ты сдала бы меня, если бы я только что вернулся домой?

Я отправила ложку хлопьев в рот и кивнула.

– Да. Я устала быть единственной проблемой. Может, он бы и тебя заставил найти работу.

Гейдж ослепил меня своей улыбкой.

– Ох. Думаешь, Линда меня наймет? Я бы мог помогать девушкам выбирать одежду. О да, я бы с этим отлично справился.

– Флиртовать с девушками не то же самое, что и помогать им с выбором одежды, Гейдж.

Он пожал плечами.

– В любом случае, папа ни за что не стал бы заставлять меня искать работу. Я его любимчик.

– Мы все знаем, что его любимчик – Натан.

– Верно. Ну, я точно был маминым любимчиком.

Моя ложка замерла на полпути ко рту, а глаза метнулись к брату. Слово «мама» не часто использовалось в нашем доме. Гейдж был всего на год старше меня. Я думала, он никоим образом не мог помнить больше меня.

– Правда? – спросила я практически шепотом.

Он взъерошил мне волосы и соскочил со столешницы.

– Это была просто шутка, Чарли. Уверен, у мамы не было любимчика. – Он поставил свою пустую тарелку в раковину. – Но если бы был, то им был бы я. Кто может устоять перед этим лицом?

– Я, например.

– Ой, я тебя умоляю. Тебя убедить легче всех. Ты делаешь все, что я прошу.

Я пнула его в бок, и он простонал.

– В твоих мечтах.

– Не пинайся. – Я снова его пнула, но на сей раз он схватил мою ногу. – Серьезно, больно же. Не будь твои ноги такими массивными, я бы позволил тебе меня пинать.

– Массивными?!

– Ты хоть видела свои мышцы на бедрах? Твой тренер по футболу будет на седьмом небе от счастья.

Я выдернула ногу из его лап, от резкости выплескивая молоко себе на руку. Вытерев его о спортивные штаны, я отправила очередную ложку хлопьев в рот.

– Она когда-нибудь приходила на твои игры?

– Что? Кто?

Я едва смогла проглотить хлопья.

– Мама. Она когда-нибудь приходила на твои футбольные матчи?

– Думаешь, я помню? Мне было семь, когда... – Он замолчал. Ему не нужно было заканчивать. Я и так знала. Мы все знали, как заканчивалось это предложение. Когда она умерла. Когда в дождь ее машина слетела с дороги в кювет. И обычно это предложение сжимало мне сердце и не отпускало несколько минут.