– И при этом никто не получил сотрясение мозга или что-то еще, правильно?
Гейдж расхохотался.
– Мы были в шлемах.
Брейден подвинулся ближе к Эмбер и похлопал по диванной подушке возле себя. Я сделала глубокий вдох. Да, мне нужно было подойти и сесть рядом с ним, чтобы показать ему, что мы могли быть друзьями, коими всегда были. Я могла быть хорошим другом, который не заметил бы, что, освобождая мне место, он подвинулся ближе к Эмбер, а не отстранился от нее. Хороший друг не только бы этого не заметил, но и был бы счастлив, что Брейден нашел такую хорошую, веселую девушку, как она.
Вонзившись ногтями в ладони, подошла к ним. Брейден поднял голову, и я заметила у него под левым глазом сочный синяк.
– Что случилось? – всполошилась я.
Он улыбнулся.
– Полагаю, шлем не помог? – спросила я, понимая, что он, вероятно, тоже был целью для мячей. Иногда они были самыми большими идиотами.
Я села рядом с ним, и его столь знакомый запах наводнил меня, угрожая вызвать очередной поток слез. Я как можно ближе подвинулась к краю дивана – практически повисла на подлокотнике, но выиграла лишь дюйм пространства между нашими телами. Слишком мало.
Брейден провел своей ладонью по моей руке.
– Мы в порядке? – спросил он.
Я закусила губу и кивнула.
– Хорошо, потому что я ошибался насчет Эвана. Я был субъективным придурком.
«Нет! – хотелось крикнуть мне. – Ты им не был. А сейчас, когда Эван тебе нравится, это значит, что ты уже не ревнуешь».
– На самом деле, он крутой, – добавил он, когда я не ответила.
– Очень крутой, – влезла Эмбер. – Он всю неделю тусовался с нами. Ты знала, что у Эвана есть лодка? Ты просто обязана посмотреть фотографии, на которых он занимается вейкбордингом. Он даже участвовал в турнире.
Мы с Брейденом действительно мирились перед Эмбер? Я почувствовала себя обманутой. Мне хотелось примирения у забора, где были только луна и звезды; и больше никого, кроме нас двоих. Где мы могли рассказать друг другу, какими глупыми были, что чуть не испортили нашу крепкую дружбу.
– Круто, – вот и все, что я смогла вымолвить.
– Ты в порядке? – спросил Брейден.
Я снова кивнула.
– Я по тебе скучал.
Пытаясь не разреветься, я сосредоточилась на телевизоре. Как же мне хотелось посмотреть бейсбольный матч вместо этого сопливого фильма.
– А мы не пропускаем игру Высшей лиги?! – вскрикнула я.
Брейден заворчал.
– Мы записываем игру, – ответила Эмбер. – Спор есть спор.
С каких это пор Брейден позволял спору заменить игру? Нет, я не позволю себе об этом переживать. Я сильнее вцепилась в подлокотник. Брейден опустил руку мне на колено и принялся вырисовывать пальцем буквы. Я попыталась сосредоточиться, но от каждого его прикосновения мою кожу покалывало – у меня не было и шанса понять его послание. Я пожала плечами, и он начал с начала. В этот раз я не отвлекалась. Н-Е-С-Е-Р-Д-И-С-Ь-Я-Т-О-Ж-Е-Х-О-Ч-У-П-О-С-М-О-Т-Р-Е-Т-Ь-И-Г-Р-У.
Взяв его руку, я повернула ее ладонью вверх на своей коленке и написала: Т-Ы-О-Т-С-Т-О-Й.
Он засмеялся.
Девушка в фильме объясняла своей лучшей подруге, зачем той нужно было бороться за парня. Но я никак не могла вникнуть в ее речь, потому что рука Брейдена так и осталась лежать на моей коленке, и та горела от единственного соприкосновения наших тел, которое лишало меня любой связной мысли. Почему он оставил ее там? Разве он не должен был ее убрать? А может, Брейден настолько увлекся фильмом, что не осознавал, где лежала его рука? Мы годами сидели рядом друг с другом. Возможно, ему просто было так комфортно со мной, что он даже не придал этому значения. И вот здесь я начала сходить с ума – находить в этом скрытый смысл. |