— Ничего не говори, смотри, что сейчас будет.

На руке у дядечки пискнул электронный будильник. Дядечка встал, убрал свою книгу в стол, запер ящик на замок, ключ убрал в карман, одернул пиджачок, сказал сам себе: «Обеденное время, можно пообедать, товарищи!» — и вышел. Надежда разинула рот. Валя захохотал.

— Вот, я говорил, что тебе понравится.

Это у нас, Надя, такой новый сотрудник теперь. Прислали из соседнего отдела, якобы для укрепления дисциплины, а бабы наши разузнали, что он просто тупой, дальше некуда, и начальник тамошний перекрестился, когда от него избавился. Вот теперь он у нас трудовую дисциплину повышает.

К Валиному столу подошла лаборантка Светка.

— Валентин Елистратович, — вообще-то все, даже начальство, звали Валю просто Елистратычем, уж больно диковинное отчество, но молодежи он этого не позволял. — Валентин Елистратович, — ныла Светка, — вы скажите ему, что нам Яков Михайлович разрешает чай пить два раза в день и сам пьет, а то я же не могу, когда он на меня так смотрит, я же подавиться могу, я уже все тяжелые и режущие предметы подальше в стол убрала, а то я в него чем-нибудь кинуть могу. А третьего дня я сижу, конспект переписываю, а он подкрался сзади да как крикнет: «А чем это вы занимаетесь в рабочее время?» — ведь это же заикой можно на всю жизнь остаться…

— Светлана, прекрати истерику! — рявкнул Валя, но потом смущенно хмыкнул. — Ой, девочки, я и сам его боюсь. Вчера стоим в курилке, обсуждаем последнее распоряжение директора, что электричество будут на два часа отключать для экономии, я и говорю ему: «Пал Палыч, придется вам ваши часы электронные тоже отключать на два часа», — а он посмотрел на люстру, потом на свои часы и говорит: «Мои часы имеют автономный источник питания, от их выключения не будет никакой экономии». Я так растерялся и говорю: «Пал Палыч, я же пошутил». А он мне: «Я очень требовательно отношусь к юмору. Между юмором и глупостью две большие разницы».

— Да, — протянула Надежда, — что уж тут скажешь. А что он все пишет-то?

Валя оживился.

— А это вопрос особый. Вот как пришел он к нам почти неделю назад, сразу стал что-то записывать и пишет, и пишет, а тетрадь запирает и ключ где-то прячет. Ну, нехорошо, конечно, но уговорили меня девчонки, подобрал я ключ в слесарке, вчера вечером он пораньше ушел, открыли мы ящик, а в тетради написано, ну, например, Голубев В. Е. ушел тогда-то, пришел тогда-то, отсутствовал столько-то минут. И так про каждого, и на каждый день отдельный список.

— Так он что, начальству стучит?

— Да нет, похоже, для себя, для души.

Светка вступила в разговор.

— А Зинаида Павловна у экономистов была, так у них слухи ходят, что когда Яков Михайлович на пенсию уйдет, то этого начальником поставят.

Валя присвистнул.

— Ну, я тогда сразу увольняюсь!

— Да, а как у Якова-то? Родила собачка? — спохватилась Надежда.

— Родила четверых, он весь в счастье, имена подбирает на букву "ф". Двоих уже назвал: Фенимор и Филомена. Мы вот думаем, подарок покупать или не надо? Собака все-таки, не человек.

— Ну, не знаю, по мне, так обойдется.