Я не разговаривала с Роландом с того самого утра, как покинула больницу, хотя он приезжал каждый день и сидел в своей машине через дорогу по меньшей мере час. Он не пытался подойти ко мне или позвонить, за исключением нескольких сообщений, чтобы спросить, как у меня дела. Джордан сказала, что он ждёт, когда я его прощу. Но дело было в том, что прощать ему было нечего. Я не могла винить его за то, что он так отреагировал на то, что шло вразрез со всем, чем он был. Точно так же, как я не винила его за действия Лексы.

Но было бы несправедливо оставлять его в подвешенном состоянии ещё дольше, особенно когда я уезжаю из города, поэтому я написала ему, и спросила, не может ли он прийти поговорить. Я всё ещё не была уверена, что скажу ему, и моё сердце изнывало каждый раз, когда я думала об этом.

Когда раздался звонок в дверь, я подскочила. Я была так погружена в свои мысли, что не услышала, как подъехала машина. Сделав глубокий вдох, я пошла открывать дверь.

— Привет.

Он одарил меня такой улыбкой, что всё внутри затрепетало. Казалось, прошла вечность с тех пор, как я видела его в последний раз и я взглядом пыталась уловить и запомнить каждую деталь.

— Привет. Отлично выглядишь. Гипс исчез.

— Рука полностью зажила благодаря Джордан и медицине Мохири.

Я отступила, жестом приглашая его войти, и он последовал за мной в гостиную. Я села в кресло, а он устроился на диване, слегка удручённый расстоянием между нами.

Он огляделся по сторонам.

— Джордан всё ещё здесь? Я не видел её машины.

— Она уехала несколько часов назад.

— Ох.

Между нами повисла тишина. Я ёрзала под его пристальным взглядом и думала, что бы сказать.

— Эмма, о том, что случилось. Я не могу выразить словами, как мне жаль, что я причинил тебе боль, и что Лекса сделала с тобой. Я сделаю всё возможное, чтобы ты простила меня.

Я подняла руку.

— Здесь нечего прощать. Я не торопилась рассказывать тебе правду о себе, потому что знала, как ты относишься к вампирам. Я не держу на тебя зла.

— Но Лекса...

— Это Лекса напала на меня, а не ты.

Я всё ещё слышала, как её когти царапают багажник "Веспы", и содрогнулась при воспоминании об этом.

— Я обещаю, что тебе больше никогда не придётся беспокоиться о ней. Она сбежала после того, как напала на тебя, и Максвелл выследил её. Она заперта на семейной ферме и ей запрещено появляться в "Холмах". Ей повезло, что её не изгнали.

Я знала, что Роланд больше не подпустит её ко мне, но услышав, что ей запретили появляться в городе, почувствовала облегчение.

Он похлопал по дивану рядом с собой.

— Может быть, ты посидишь со мной? Я не прикоснусь к тебе, пока ты сама этого не захочешь.

Надежда в его глазах едва не погубила меня, но я заставила себя сдержаться. Я отрицательно покачала головой.

— Нам нужно поговорить.

Его улыбка дрогнула.

— Хорошо.

— Я уезжаю в субботу, чтобы навестить свою сестру в Вашингтоне, и перед отъездом...

— Ты уезжаешь? — его тело окаменело — Но почему?

Я опустила взгляд на свои руки.

— Мари пригласила меня погостить, и мне нужно время подумать.

— О нас?

— Да.

Я снова встретилась с ним взглядом, ненавидя себя за растерянность и боль на его лице.

— Я ничего не понимаю. Ты любишь меня, и я люблю тебя. О чём тут думать?

Я затеребила подол своего топа. — Отношения... это нечто большее, чем просто любовь. Мы так много не знаем друг о друге. Ты только что узнал, что я была вампиром, а я так мало знаю о твоей жизни в стае.

— Мы узнаем друг друга поближе. Спроси меня о чём угодно.

— Почему ты не сказал мне, что станешь следующим Альфой?

Он нахмурился.