Но они поволокли его в коридор. Онемевший от ужаса араб тут же запер дверь.

Малко закричал:

– Зовите полицию! – хотя знал, что никто этого не сделает.

Продолжая избивать свою жертву, палестинцы втолкнули Малко в лифт. Он оказался прижатым к типу со здоровенными черными усищами и грудью быка. Бандит вытащил кинжал и стал легонько вонзать его в живот Малко, как бы стремясь пригвоздить его к стенке.

– Американ... американ... – возбужденно хихикал он.

Малко закричал. Другой палестинец что-то сказал товарищу, тут лифт дернулся и остановился на втором этаже. Князя вытащили из кабинки, втолкнули в какую-то комнату и бросили на стул:

– Кому ты звонил, свинья?

Спрашивали на английском с сильным арабским акцентом. У Малко в висках стучало одно: выиграть время, выиграть время!.. Ричард Грин ведь понял его призыв!

– Одному своему другу, чтобы вызвал полицию.

– Срали мы на вашу полицию! – грубо захохотал один из них.

Палестинцы окружили его и рассматривали, как экзотическое животное в зоопарке. Первый, смягчая голос, спросил:

– И ты думаешь, полиция тебя спасет?

Малко молчал. Он старался представить, что произошло с Динах.

– Для чего вы хотите меня убить? Что вы сделали с молодой женщиной, которая меня сопровождала?

Последовал резкий удар в бедро.

– Молчи, проклятый шпион, сионист! Еврей! Сейчас мы тебе вырежем яйца!

Обычный рефрен революционеров всех стран. Малко подумал, что если удастся выкарабкаться, он напишет диссертацию на эту тему.

Скорее всего, очаровательные молодые люди, окружившие его, и были членами группы, которая собиралась совершить покушение на Генри Киссинджера. Один, с длинным ножом, приблизился к своей жертве, приложил лезвие к горлу и стал давить, пока у Малко не выступили слезы из глаз.

– Мне бы очень хотелось вспороть тебе глотку, сионистское отродье, но мы сейчас придумаем кое-что получше.

Он вытащил из кармана коричневый продолговатый предмет – гранату, осколки которой убивают человека на расстоянии тридцати метров. Князя снова швырнули на пол, связали за спиной руки стальной проволокой так, чтобы она впивалась в тело, потом обмотали проволоку вокруг шеи и натянули, чтобы воздух почти не проходил в легкие. Положив Малко на спину, обладатель ножа изо всех сил ударил его ногой в низ живота. Видимо, экзекуция доставляла палачам живейшее удовольствие. Малко считал секунды, прислушиваясь к шуму, доносящемуся с улицы. Ричард наверняка уже в дороге, но он рискует приехать слишком поздно...

– Проклятые псы! – прорычал шейх.

Убийство агента ЦРУ повлечет за собой невероятный скандал. Более того, сам шейх испытывал непонятную симпатию к этому смелому человеку с золотистыми глазами.

– Я еду в «Фоэницию»! – бросил он. – Встретимся там. – И не разбирая дороги, шейх, словно на приступ, бросил вперед свой «бьюик». Слава Богу, как раз напротив «Фоэниции» на Фахд аль-Салем находится полицейский участок.

– Где террористы?

Тот еле скрывал охвативший его ужас:

– Какие террористы?

– Палестинские. Здесь они убили кого-то.

Полицейский влепил служащему пощечину:

– Отвечай!

– Я не понимаю, о чем вы говорите...

Входная дверь резко хлопнула, и в вестибюль, шумно отдуваясь, ввалился Абу Чаржах в сопровождении неотлучных йеменцев с золочеными автоматами. Выпученные глаза шейха метали молнии, лоб был грозно нахмурен. За этой троицей поспешал небритый, осунувшийся Ричард Грин.

– Обыскать гостиницу! – рявкнул шейх.