– За исключением двух приятелей этого самоубийцы. – промолвил Ноббин. – Уж они наверняка вернулись, чтобы проверить, как себя чувствует их дружок. А обнаружив, что он мертв, они могли отправиться к мусорщикам.

– Громилы? – я покачал головой. – Зачем им это делать?

– Ну, им может приказать это сделать тот, кто их послал поговорить с тобой. Думаешь, нет?

Я кивнул.

Тут он, конечно, был прав. Тот, кто послал громил, для того чтобы не допустить моего участия в каком‑то, пока не известном мне расследовании, запросто может прибегнуть и к такому способу. Причем, в этот раз его клевретам даже не будет нужды нарушать закон. Наоборот, они будут выглядеть его ревностными почитателями, а мне придется каким‑то образом доказывать, что я всего лишь защищался. Кстати, это будет нелегко сделать. Их – двое. Два голоса против одного. Можно сказать – невозможно.

– О чем задумался? – спросил Ноббин.

– Все‑таки, не стоило мне задерживаться на кладбище, – сказал я. – Правильно сделал, что ушел с него.

– Будущее – покажет, – промолвил Хоббин. – А вообще, не бери все это в голову. Давай лучше еще раз ударим по пиву.

– Почему бы и нет? – согласился я.

В самом деле… почему бы и нет? Еще по кружечке и можно отправляться домой. Вдруг меня там уже ждет некто, с предложением новой работы? Учитывая, в какую сумму обошелся памятник моему мертвому телу, оградка, а также установка всего этого, в данный момент я должен буквально гоняться за любой работой, способной помочь мне не свалиться в финансовую пропасть.

Между прочим…

Я улыбнулся.

А что, чем не мысль? Кажется, в ней действительно есть некое зерно здравого смысла. Чего, собственно, добивается этот, совершенно неизвестный мне недоброжелатель? Он не хочет, чтобы я брался за какую‑то там работу. Как только я за нее возьмусь, система запугивая потеряет смысл. После этого мой таинственный радетель о том, чтобы я подольше сидел без работы, либо перестанет суетиться и решит отсидеться, либо… либо…

Последняя мысль мне уже не совсем нравилось. Впрочем, ничего тут поделать было нельзя. Мир несовершенен, и умному человеку, понимающему всю тщетность попыток его исправить, остается лишь принимать все таким, каково оно есть.

Проще говоря, вполне возможно, мое таинственный противник не успокоится, а перейдет от угроз и попыток запугать, к более серьезным действиям. К примеру, он может попытаться меня каким‑то образом устранить. Каким именно способом? Было бы желание, а средства всегда найдутся.

Ну да, волков бояться – в лес не ходить. Кроме того, сейчас я предупрежден и готов к любым неожиданностям. А риск… риск есть всегда. Такую уж я себе работу выбрал. Кто мешал мне пойти по стопам двух прохиндеев, с которыми я сейчас сижу за одним столом?

Ноббин еще раз толкнул меня локтем в бок и спросил:

– Слышал ты о том, что старый Бубль‑Гум загремел‑таки в мусорную яму? Не смог удержаться на плаву.

– Скверно, – сказал я. – А кто это был такой?

– Один из наших, – объяснил Хоббин. – Один из старой гвардии. Он жил в семнадцатом кибере и продержался очень долго, достаточно долго, чтобы стать местной знаменитостью. А совсем недавно кибер – 17 был продан с молотка компании «Джобер и Джобер». Ну, ты знаешь, чем они занимаются… Нет, не знаешь? Хорошо, как‑нибудь я тебе это объясню, но только не сейчас. Короче, новые владельцы решили сменить назначение кибера, устроили полную реконструкцию. Бубль‑гуму не удалось из него вовремя выбраться, и он застрял. А поскольку в кибер перестали заглядывать посетители, то его в конце концов доконало отрицательное информационное поле.