Без четверти девять мы уже были в убойном отделе центрального округа криминальной полиции Сантуара. Шиан назначил совещание следственной группы на десять утра, так что мы смогли поговорить с ним в более или менее спокойной обстановке. Этим утром у него было уже не такое благодушное настроение. Услышав о том, что я хочу оставить вместо себя Джинни, этот тип тут же набычился и сердитым голосом сказал:

— Серж, относительно тебя у меня есть распоряжение начальства, но в нём ничего не сказано про твою подружку.

Смерив главного инспектора взглядом, я процедил:

— Это ещё не факт, Шиан, что ты станешь в той вонючей дыре, куда тебя загонят, охранником. Джинни в отличие от тебя была детективом в Нью-Йорке и дослужилась до капитана, а по сравнению с этим городом Лигарада, — детский сад. Так что напрягись, сделай над собой усилие и прими её помощь. К тому же Джинни внучка самого Соважа, парень.

Соваж, надо сказать, имел митранское гражданство и упоминание о нём мигом устранило все противоречия, а когда я показал Шиану список Кохлы и положил на стол инфодиск с результатами исследований, проведёнными кем-то из леданийцев, он и вовсе пришел в прежнее благодушное настроение. Быстро прочитав отчёт, он ошарашенным голосом спросил меня:

— Серж, что же эта такое получается? Из этого отчёта выходит так, что Леона застрелили из какого-то экспериментального оружия? Знаешь, мне это всё начинает очень сильно не нравиться. Я не новичок в полиции, а до этого служил в армии почти тридцать лет и не в интендантском взводе, как ты понимаешь, а потому знаю что это такое, — секретные военные разработки. Для того, чтобы заполучить такое оружие, нужно быть кем-то особенным или выполнять заказ, поступивший с таких верхов, что голова закружится их рассматривать. Мне всё это очень не нравится, парень. Если здесь поработали наши митранские спецслужбы, то я с огромным удовольствием порву их в клочья, а если у меня в Сантуаре вздумали порезвиться какие-то чужие спецслужбы, то и тем более. Так просто я этого дела не оставлю.

Мадам, если вы не будете против, то я дам вам в напарники Дарбо Лежена. Это мой лучший детектив, которому я поручил проверять самые сумасшедшие версии, а их у нас уже набралось десятка три и пока что ни одна из них не кажется мне правдоподобной.

Во время совещания, которое длилось почти два часа, я ознакомился со всеми версиями и также счёл большинство из них совершенно безумными. Джинни на этом совещании упрямо гнула свою линию и заявила, что убийство Леона Мильмана носит политический характер. Как это ни странно, но у неё нашлись сторонники, в том числе её напарник, квадратный парень с пудовыми кулаками и ростом под два метра, а также сам главный инспектор Лестлер. Когда же в самом конце совещания Шиан задал вопрос мне, то я, немного подумав, ответил:

— Господа, я внимательно выслушал вас всех и вот что хотел бы сказать. Леона убил тот человек, о котором никто и никогда не подумает, что он может быть убийцей, причём он хорошо знал этого человека и доверял ему полностью. Мой друг не был ординарным человеком и причина его смерти также неординарная.

Честно говоря, полицейские после этого посмотрели на меня, как на конченного идиота. Ну, что же, они вполне имели на это право. Тем более, что я всё-таки не был детективом и потому мог нести и не такую чушь.