– Это просто безумие! У нее нет никакого состояния. Как ей удается добывать редкие и дорогие вещества?

Личный секретарь улыбнулся.

– Вы останетесь мною довольны.

– Говори.

– Я восстановил весьма странную цепочку. Вы что-нибудь слышали о госпоже Сабабу?

– Кажется, она содержала пивной дом в Мемфисе?

– Причем самый знаменитый. Потом вдруг ни с того ни с сего бросила свое заведение, хотя оно приносило немалый доход.

– А Нефрет-то тут при чем?

– Да при том, что Сабабу не только лечится у нее, но и поддерживает материально. Она предоставляет жителям Фив услуги молодых и хорошеньких девиц, получает на этом изрядную прибыль и делит барыши с целительницей. Не правда ли, налицо попрание морали?

– Лекарь, существующий на средства проститутки… теперь она у меня в руках.

31

– У вас отменная репутация, – сказал Небамон Пазаиру. – Вас не прельщает богатство, вы не боитесь посягать на привилегии, в общем, правосудие – ваш хлеб насущный, а неподкупность – вторая натура.

– Разве это не самое меньшее, что требуется от судьи?

– Конечно, конечно… потому-то я вас и выбрал.

– Я должен чувствовать себя польщенным?

– Я рассчитываю на вашу порядочность.

Пазаир с детства плохо переносил обольстителей с деланной улыбкой и заранее просчитанными манерами. Старший лекарь его неимоверно раздражал.

– Того и гляди, может разразиться страшный скандал, – прошептал Небамон так, чтобы секретарь его не услышал. – Скандал, способный опозорить мою профессию и бросить тень на всех целителей.

– Говорите яснее.

Небамон обернулся к Ярти.

С одобрения судьи секретарь удалился.

– Жалобы, суды, административная волокита… Как бы нам избежать этих нудных формальностей?

Пазаир хранил молчание.

– Вы хотите узнать больше, это вполне понятно. Я могу рассчитывать на вашу сдержанность?

Судье с трудом удавалось оставаться спокойным.

– Одна из моих учениц, Нефрет, допустила ошибки, за которые получила от меня взыскание. В Фивах ей надлежало вести себя скромно и осмотрительно, полагаясь на более компетентных собратьев по профессии. Она меня очень разочаровала.

– Снова оплошности?

– Промах за промахом, все более достойные сожаления. Неконтролируемая деятельность, несвоевременные предписания, собственная аптека.

– Разве это противозаконно?

– Нет, но у Нефрет не было средств, чтобы так организовать свою работу.

– Значит, к ней были благосклонны боги.

– Да не боги, судья Пазаир, а женщина легкого поведения, Сабабу, хозяйка пивного дома из Мемфиса.

Судя по напряженному голосу и важному тону, Небамон ожидал возмущенной реакции.

Пазаир казался безучастным.

– Ситуация весьма настораживающая, – продолжал старший лекарь. – Не сегодня завтра кто-нибудь узнает правду и заклеймит достойных целителей.

– Вас, например?

– Разумеется, я же был учителем Нефрет! Я не могу подвергать себя такому риску.

– Сочувствую, но плохо понимаю, чем я могу быть полезен.

– Незаметное, но твердое вмешательство могло бы устранить недоразумение. Поскольку пивной дом Сабабу относится к вашему округу, а в Фивах она работает под вымышленным именем, поводов предъявить обвинение у вас предостаточно. А Нефрет можно пригрозить суровыми мерами, если она станет упорствовать в своих неразумных начинаниях. Предостережение должно вернуть ее к обычной деревенской практике, которая ей по плечу.