— Нет. Он поднялся к себе раньше.

— А! Во сколько?

— Мне кажется, было что-то около полуночи.

— Почему вы так думаете?

— Я пошла к себе через несколько минут. На часах было без пяти минут полночь.

Эрали обменялся выразительным взглядом с бургомистром: алиби Антуана Лабара казалось надежным. Судебный следователь скрыл досаду.

— Теперь, — обернулся он к портному, — проводите меня в комнату вашей жены.

У того вырвался резкий жест.

— Что… Что вы от нее хотите? — проворчал он.

— Хочу ее допросить, — ответил следователь.

— Вы прекрасно знаете, что это невозможно… Она больна…

— Вы же сами сказали, что неопасно. Или, во всяком случае, я это заключил из ваших слов.

— Конечно, но…

Сестра Лабара отложила свое вязанье и встала.

— Если угодно, я отведу вас к Жюли. Но недавно я дала ей порошок. Она спит…

— Вы не станете ее будить! — воскликнул портной.

Эрали окинул его тяжелым взглядом и поколебался с минуту, прежде чем ответить:

— Нет, если она спит, я не стану ее будить…

Берта Лабар открыла дверь кухни.

— Идемте сюда.

Судебный следователь, бургомистр и секретарь последовали за ней по натертым ступеням лестницы, заскрипевшей под их шагами. Дойдя до площадки второго этажа, Эрали обернулся. Он не ошибся — Лабара с ними не было… Может, он ждет их на кухне?

На втором этаже сестра портного открыла дверь и посторонилась.

— Она здесь, — прошептала она.

Эрали вошел в комнату.

В глубине стояла кровать, под простынями и одеялами вырисовывалась человеческая фигура. По подушке разлилась целая река черных волос.

— Жюли! — позвала Берта Лабар. Потом повторила громче — Жюли!

Женщина на кровати не пошевелилась.

— Вы видите, она спит…

Не отвечая, судебный следователь потихоньку прошел на середину спальни, оставив Бине и Де Миля на пороге. Он был заинтригован. Заинтригован и обеспокоен. Сон Жюли Лабар должен был быть очень глубок, если ее не побеспокоили ни шаги на лестнице, ни грубый голос Берты… Эрали испытывал тягостное ощущение, что портной и его сестра, эта женщина без возраста, хитрая и неискренняя, провели его. А Лабар? Почему Лабар остался на кухне?

Судебный следователь окинул взглядом нищую обстановку вокруг, узкий, покосившийся зеркальный шкаф, умывальник, стол, покрытый вышитой салфеткой, ковер, выцветший за многие годы. Подойдя к окну, он отогнул штору. Внизу, словно в глубине темного колодца, находился маленький плохо замощенный дворик.

«Какой порядок! — подумалось ему. — Какой жестокий порядок!..»

Ничего не валялось на стульях, ни платья, ни белья. На каминной полке стояли лишь часы с двумя подсвечниками по бокам, как часовые. Почти против воли Эрали провел параллель между вещами и хозяевами, сравнив подсвечники с Лабаром и его сестрой, а часы с «красавицей Жюли».

Впрочем, в самом ли деле она так хороша, как говорят? Он не видел ее лица, повернутого к стене, под черной волной волос.

Судебный следователь обернулся к двери.

— Кто убирал эту комнату? — поинтересовался он.

Как он и ожидал, Берта Лабар резко ответила:

— Это я.

Приблизился к шкафу, провел пальцем по одному из желобков. Ни пылинки.

«Да, да, — подумал он, оборачиваясь к кровати, — эта женщина принадлежит им, им обоим! Это не ее дом, а дом ее мужа, мужа и его сестры… Даже эта спальня — не ее спальня…»

Он кружил по комнате во власти все возрастающей глухой тревоги.