Хотя попытку друзей поддержать Тейта развеял Торвальд, который дал по морде одному из крикунов, по непонятному совпадению, одному из тех, кто не дал ему встать из-за стола. Учитывая, что оппонент тоже был немаленьких габаритов и не страдал слабодушием, Торвальд сразу же получил ответный удар. Все присутствующие опять схватились за оружие, к восторгу посетителей харчевни, вываливших во двор вслед за нами, мечтая о продолжении драки. Бруни остался из нас самым спокойным — спеленавшую его парочку уже успел вызвать решить дело оружием, те были рады, под глазом одного из них опухло и наливалось кровью: глаз неудачнику А’Рагг успел подбить еще за столом, прежде чем ему вывернули руки.

До резни на улице, слава богу, все-таки не дошло. Высказав все, что мы думаем друг о друге и успокоившись, наша компания отправилась к логову местных юристов — забить площадку для разборки и разъяснить обстоятельства дела. Собственно, судья мог дуэли и не разрешить. Нарушать его требования не рекомендовалось. Если после запрета кто-то из оппонентов рисковал настоять на поединке, то оставшийся в живых мог остаться без головы. За убийство. Если бы до него добрались служители правосудия. Если для вызванного и, несмотря на запрет, принявшего вызов день был неудачным, то отрубить голову могли и ему, хотя в теории он мог отделаться штрафом. Да только у судей не всегда было желание разбираться, кто агрессор, а кто только принял вызов, если оба забили на власть и судью конкретно некий орган. Оправдания, что оппоненты после судилища нанесли друг другу совершенно форс-мажорные оскорбления, работали довольно редко. Объективную сторону дела было проще оценить как неуважение к ярлу/конунгу и судье лично, и практически всегда с большими на то основаниями.

* * *

Нам повезло: в очереди ждать не пришлось. Дело принадлежало к разряду рутинных, поэтому судил один из сотников дружины конунга. Как понимаю, тот, чьи подчиненные сегодня следили за порядком на базаре. Точнее, сотник председательствовал, рядом с ним сидели «кивалы», они же народные заседатели терминами Советско-Российской юриспруденции. Как между делом пояснил Бруни, один представлял город, другой купечество из постоянных гостей столицы, кстати, в данном случае купцом был серый орк. Продуманная система, как и почти все в Оркланде. Причем отрицательное решение нисколько не запрещало бросать кассацию на тинге или сразу, в данном случае, конунгу. Правда, в последнем случае в тинг потом уже можно было не обращаться. Поэтому жалобщики обычно проходили все ступеньки.

На улице было довольно жарко, и, как понимаю, в целях положительного пиара демократизма во владениях конунга, суд решал дело на свежем воздухе, на виду у всех желающих. Желающих посмотреть было много. В толпе даже мелькали знакомые по харчевне лица. Парочка, по крайней мере.

Любопытно, но сотника звали Бедмод, сын Олава, А’Тулл, только непонятно — какой он ветви. «Кивал» — Гейтир, сын Кетиля, А’Скаггер, представитель города, род А’Скаггер входил в клан Ас’Кальт, и Мелькольв, сын Огмунда, О’Грэйди, тот самый серый орк. Я обалдел. Только Ирландии с Шотландией мне тут не хватало, не считая Уэльса.

Чтобы добавить решениям судей весомости, по их флангам выстроился десяток дружинников в полном вооружении. Любопытствующий народ столпился вокруг судебной площадки, однако лезть на нее, несмотря на отсутствие ограждения, не спешил. Власть явно пользовалась уважением.

Судья поерзал седалищем в кресле, усаживаясь поудобнее, и попросил представиться и изложить суть дела.

Мой оппонент начал первым:

— Тейт А’Крейген меня зовут, из клана Ас’Гайл. — Приятного от судилища он ничего не ждал, как бы то ни было, это ему разбил голову какой-то малолетка. А не наоборот. Малолетка, не постеснявшийся ни возраста оппонента, ни присутствия его друзей.